Через некоторое время режиссер расположенного на Сорок седьмой улице театра, открыв склад реквизита, обнаружил труп Казароса, лежавший на одном из сундуков…
Вдруг я сообразил, что мне кто-то говорит:
— Послушайте, мистер, если не возражаете, то просто купите эту газету или не мешайте тем, кто хочет ее купить. Если вам жалко денег, можете прочесть ее в библиотеке.
Я машинально сунул руку в карман и вдруг вспомнил, что истратил последнюю монету на утреннюю газету. Хорошо, мне все расскажут в комиссариате.
Вернув мальчишке газету, я пошел к машине и только стал открывать ее дверцу, как меня снова затошнило. Уже во второй раз за последний час. И причиной тому был отнюдь не ром.
«Ты не мог бы мне помочь, Ник?» — «С удовольствием, Герман!»
А теперь он мертв. Может быть, его убили, когда я забавлялся с блондинкой и изо всех сил старался ей доказать, какой я замечательный мужчина. А в это время Ник пытался поймать негодяя по имени Карл Симсон. Того самого мерзавца, который подал Пат роковой стакан кока-колы.
В комиссариате смена дежурных происходит в четыре часа. Вот только сегодня никто из сменившихся не пошел домой. Тротуар перед комиссариатом на Сорок седьмой улице был заполнен полицейскими. Конечно, убийства случаются чуть ли не каждый день, но сегодня был особый случай. Сегодня ухлопали одного из наших.
Чтобы дать мне пройти, полицейские расступились. Все-таки у меня неплохая репутация. Я — Герман Стон, довольно известный детектив, каждый день имеющий дело с мошенниками всех мастей.
Ходят слухи, что при раскрытии преступлений я пользуюсь магией.
Итак, Герман, может, ты скажешь нам, кто убил Ника Казароса?
В дежурке был лейтенант Физчетти. Я спросил у него, здесь ли дежурный наряд.
— Они уехали, — ответил лейтенант. — Похоже, в центральный комиссариат.
— Что-нибудь уже нашли?
Голос Физчетти слегка дрогнул:
— Ничего особенного.
Я прошел в зал дежурных и увидел там Петерсона, товарища Казароса. Это высокий швед с короткой стрижкой. Надо сказать, очень хороший парень. Вид у него был совершенно понурый, даже несколько недоуменный и вместе с тем чертовски злой. Обычно на всех подобные случаи действуют именно так.
Каждому приходит в голову мысль: «А ведь я мог быть на его месте!»
Я сел рядом с ним:
— Как это случилось, Свен?
Петерсон перестал перелистывать книгу рапортов дежурного наряда. Это очень нужная книга, в ней записывается буквально все: полицейский, явившийся на место преступления первым, показания полицейского врача, соседей, случайных свидетелей, полицейского, занимавшегося следствием, и того, кто производит арест. Все эти вроде бы во многом незначительные мелочи могут неожиданно оказаться весьма важными.
