— А как там Китти? — спросил я.
— По-моему, ей пришла пора собираться домой, — тихо ответил Билл. — Домой.
Четверг, 27 февраля
И почему это пошлые анекдоты иногда такие смешные? Сегодня как раз услышал один от Эверетта Гландера, который работает за соседним столом. Умереть можно со смеху! Про генерала Кастера[1], индейцев и огромную макрель. Обычно в ответ я вежливо улыбаюсь, слегка вздыхая в знак неудовольствия и неодобрения, но сегодня едва удержался от смеха. Гландер нарочно рассказывает при мне всякие гадости, потому что знает, что я христианин. Он постоянно изводит меня своими мерзкими шуточками с тех самых пор, когда однажды пару лет назад я слегка перебрал на вечеринке в офисе, а он подошёл и сказал:
— Ну что может, хоть раз в жизни поговорим о моих убеждениях?
До этого я целый год напряжённо улыбался всякий раз, когда он приставал ко мне с нескончаемыми вопросами типа «Кто сотворил Бога?» или «Почему Бог допускает столько страданий?» Но тут у меня кончилось терпение, и под воздействием четырёх лишних кружек пива я с ненавистью посмотрел ему прямо в глаза и прошипел:
— Да пошёл ты со своими убеждениями!
Потом, конечно, извинился, но с тех пор он не упускает ни одного удобного случая меня подколоть.
Всё равно жаль, что анекдот про генерала Кастера никому не расскажешь. Он такой смешной! Подумал было о том, чтобы рассказать его на домашней группе в качестве примера юмора, неуместного среди христиан, но решил, что меня, пожалуй, не поймут.
(Вот уж людей вроде Гландера мне никак не хотелось бы видеть у нас на вечеринке! Меня аж в жар бросает, как представлю себе, что он появится у нас в гостиной со своими жуткими анекдотами и рассказами о том, как я однажды выпил лишнего и послал его подальше со всеми его убеждениями! Ужас!)
Сегодня на домашней группе слушали интересную кассету. Свидетельство одного брата, который занимается христианской медитацией. Каждую субботу он встаёт рано-рано утром и примерно пару часов размышляет на такие темы, как «вечность», «любовь» или «творение». Говорит, что после этого и он сам, и его семья исполняются особенным миром и покоем на все выходные. Надо будет попробовать.
Леонарду, кстати, давно пора заставить свою мать прибавить громкость в слуховом аппарате. Когда кассета закончилась и Эдвин спросил, не хочет ли кто-нибудь высказаться или о чём-то спросить, она заявила:
— А вот мне лично его жалко. Прямо не знаю, как он это всё выдерживает. Какой уж там мир и покой, живым бы остаться! После долгого недоуменного молчания выяснилось следующее: миссис Тинн решила, что этот несчастный каждую субботу поднимается ни свет, ни заря и тащится в местную больницу на очередную операцию. Энн подсела к ней в уголок и долго объясняла, что к чему. Ну, не знаю!
