Почувствовал себя польщённым из-за того, что они доверили мне свои сокровенные мысли и чувства. Однако потом, по дороге домой Джеральд сказал:
— Ты уж извини, пап, что тебе пришлось выслушивать все эти глупости. Только и ждут, пока им попадётся какой-нибудь доверчивый бедняга, чтобы всё это на него вывалить. Просто у них сейчас сплошной амор — ничего не соображают!
Вечером взял реванш, когда после длительных мучений объявил, что анаграмма слов «Джеральд Пласс» — «падал с ж/д рельс». Джеральд снова взглянул на меня с нескрываемым изумлением, будто опять услышал про свинью в «Лебедином озере». Но, по-моему, впечатлился. Даже очень.
Суббота, 1 февраля
Сегодня прямо с утра поехали навестить пожилую тётушку Фелицату, которая живёт в «Восьми колоколах», специальном доме престарелых для вдов морских офицеров. Энн вошла к старушке в комнату, чтобы спокойно объяснить ей, кто мы такие и зачем приехали, а я остался ждать за дверью.
— Тётя, милая, здравствуй, — сказала Энн. — Это я, твоя племянница. Приехала тебя навестить. Адриан тоже здесь, стоит за дверью.
— Быть такого не может! — пронзительным голосом заявила тётушка Фелицата. — Он же, слава Богу, давно помер!
— Ну что ты, тётя Фелицата, — успокоительным тоном произнесла Энн. — Зачем так говорить? А-а, вот и он сам. Посмотри! Он тоже пришёл тебя навестить.
Когда я вошёл, тётушка чуть привстала на постели, насквозь пробуравила меня своими круглыми чёрными глазками, снова опустилась на подушку и торжествующе воскликнула:
— Ну вот, видишь! Я же тебе говорила! Я же сказала, что он умер!
Немного рассердился. Наклонился прямо к ней и громко сказал:
— Тётушка, это я! Адриан! Я живой!
Она посмотрела на меня секунды две, а затем хладнокровно произнесла:
— Знаешь, Энн, лучше бы тебе его кремировать, пока запах не пошёл.
Решил, что дальше пробовать бесполезно, и не сказал больше ни слова, пока мы не ушли. Всё-таки тяжело находиться в одной комнате с человеком, который убеждён, что ты — труп.
Воскресенье, 2 февраля
Вчера долго не мог заснуть. Думал о том, что будет, если я, как тётушка Фелицата, окажусь в доме престарелых и умру в полном одиночестве. Мне ужасно захотелось разбудить Энн и Джеральда, усесться втроём в гостиной и заняться чем-нибудь уютным, домашним — хотя бы поиграть всем вместе в «Монополию» или в лото. В тот момент я с радостью готов был отказаться даже от вечной славы и воскресения из мёртвых, если бы можно было навсегда оставить всё так, как есть. Не хочу умирать.
