Моё сознание пыталось разработать стратегию защиты, не хочу врать. В висках пыталась пульсировать мысль: «Это проект! Офицеры отчаялись и хотят поставить на младшую!» Но я понимал, это самообман. Королева Лея не хочет ссориться из-за меня с дочерью, пусть даже проект резервного наследника покатится ко всем чертям под откос. Веласкесы слишком себя любят для этого. Тем более, она папина любимица, а недооценивать влияние сеньора Серхио не стоит. Это не проект, это случка. Чтобы посмотреть и внести в планы коррективы, пока это ещё можно сделать, пока наша война с Фрейей не завершилась… Победными фанфарами и бурными отношениями без тормозов. А она закончится ими, кто бы из нас ни победил.
«Жизнь не окончится, сынок, — звучало в голове набатом. — Что бы ты ни выбрал, какой бы поступок ни совершил, это не будет концом. Сломаешь планы ее величества? Да, полютует. Но придумает новый проект, в который тебя после усиления и переобучения вновь засунет. Обломаешь своих офицерин? Ничего, придумают под тебя новый план, который впихнут в новые расклады…»
«Фрейя, Изабелла, эта девушка… Всё это не важно. Любой твой шаг должен быть ТВОИМ шагом. И идти он должен вот отсюда, от сердца»…
Мама-мама! Как редко ты даёшь советы! Но раз данное оказывается поистине бесценно.
Я не могу обманывать себя. Не могу прятаться за проект. И должен выбрать сам, кого бы мой выбор ни касался.
И интуиция, эта своенравная сеньора, всю дорогу до бутика, где меня приодели, а после до самой «Короны», упорно твердила, что Бэль — следующая в моём «сердечном» списке, чем бы ни окончилось наше сегодняшнее свидание. Именно этого я и боялся. Мысли о подобных перспективах и вызывали дрожь в коленках.
…А что проект к чертям уже фактически улетел — лирика, свершившийся факт, полностью меняющий картину повседневности. Но эта мысль заботила в последнюю очередь.
* * *
Приодели меня не так, чтобы очень. Нет-нет, вещи, которые девчонки, коллективно посовещавшись, нацепили на меня, стоили больше, чем моя мама зарабатывает за несколько лет. Вот только глянув в зеркало примерочной, я увидел того самого урку, который заявился на свадьбу к Марине после испытания кровью. Трезвого, бритого, и куртка на мне даже отдалённо не напоминала бандюганскую униформу… Но тем не менее, с той стороны на меня смотрел только что грохнувший наркобарона Ваня Шимановский.
— Это у вас чувство юмора такое? — усмехнулся я.
— Нет, это твоя легенда, — отрезала, добавив в голос нотку ехидства, Светлячок. — А теперь запоминай. Тебя отправили на Землю…
