— Думаю, мир не без добрых людей, — заметил я. — И девочкам обязательно сообщат друг о друге.
— Будем решать, — махнула головой Васильева. — Нас тоже недооценивать не стоит. Посидим, покумекаем… Что-нибудь, да придумаем.
Покровительственная, но не злая усмешка:
— Ну что, Шимановский? Всё возвращается на круги своя? И вновь Центральный парк…
Я докурил первый и безжалостно отправил «бычок» в полет на голый бетонопластик тротуара, плевав на урны и правила хорошего поведения.
— Поехали уже, что ли? Перед смертью не накуришься.
Вот уж точно, против Мироздания не попрёшь. А будешь артачиться — оно тебя потащит силой, и на своих, а не твоих условиях.
А может мне сменить религию? Говорят, Церковь Апокалипсиса не самое глупое, что придумано человечеством!..
…И совершенно точно нужно перестать думать о белых обезьянах. Любого цвета.
Август-сентябрь 2448, Венера, Альфа
Фрейя. Как много в этом имени. И как мало.
Началось всё через пару дней после нашего танцевального марафона. Приведя мысли в порядок и продумав стратегию, её высочество заявилась ко мне, на базу, и, распугав всех девочек, предложила встретиться. В ультимативной форме — я не мог отказаться. Даже выходной костюм с собой привезла, чтоб наверняка. Хотя внешне приличия соблюла — не придерёшься.
Но я придираться не собирался. Свои проблемы к тому моменту решил, и тоже выработал стратегию — был ко встрече готов. Стратегия эта гласила: «Не уступать до её полной безоговорочной капитуляции, и не колышет». Так что на следующий день мы поехали в консерваторию, на концерт.
Вам смешно? А мне нет. Да, хреновый из меня знаток классической музыки; я и неклассическую знаю не так, чтобы очень. Блюз, джаз, рок-н-ролл… А тут Моцарт, Штраус, Вивальди! Рок-н-ролл отдыхает!
— Я научу тебя любить классику! — горели глаза её высочества. — Сделаю из тебя человека!
Хмм… То есть я, получается, не человек? А кто? Обезьяна?
Что играли в консерватории — не помню. Что-то старинное, приятное, мелодичное. Мы почти весь концерт процеловались в закрытой ВИП-ложе — было не до музыки. Но уже через три дня она снова вытащила меня в город, и на сей раз мы сели в партере — пришлось именно слушать, вникать. Предыдущий опыт был ею учтен, а желание «сделать из меня человека» превалировало над желанием приятно провести время.
А еще на следующий выход в город пошли на балет.
— Тебе должно понравиться, — плыла в улыбке Фрейя, заваливаясь ко мне в каюту и плюхаясь на кровати Сестрёнок поперёк. — Чайковский, «Лебединое озеро». Слышал?
