— Может, есть другой выход — попыталась остановить меня Аша. — Или давай мы поможем тебе?
— Не стоит, я справлюсь — мягко улыбнулся девушке, погладив её по волосам. — Если вы решите вмешаться, то мне только хуже от этого станет. Понятно?
— Пф! Вот и помри там сам — фыркнула Элла и отвернулась, пытаясь скрыть волнение.
— Я пошёл — встав из-за камней и не скрываясь, я двинулся к поселению.
Впрочем, заметили меня почти сразу и ко мне двинулись синие коротышки с заточенными костями в руках. На разговор они явно не были настроены, впрочем, как и я. Хоть я и не ярый ксенофоб, но то, что какие-то уродливые коротышки могут ломать жизнь невинным девушкам, заставляло меня желать истребить такую «болезнь». Ведь убийство тех, кто топчет ростки возможной красоты моё личное зло?
Я решил действовать как Джаггернаут со стажем. Доспехи позволяли почти игнорировать удары, а меч стимулировать регенерацию, если кто-то все же попадет в уязвимые места. Наше противостояние началось сначала со смерти первого отряда коротышек. А затем их становилось все больше и больше. И наверно они бы меня похоронили под собой, но редкое использование заклинаний спасало ситуацию.
После зачистки боеспособных недогоблинов возникла дилемма. Убивать ли всех этих существ включая женских особей и детенышей? Ответ однозначный — да. Хоть на поверхности и возникла такая мысль, которая говорила, что какая-то мораль во мне ещё жива, но на самом деле меня это мало волновало. Больше меня беспокоило, что под землей существует такой рассадник монстров. И огромное количество туннелей, что, похоже, ведут очень далеко. А если они преодолевают стену, то это тотальная жопа.
Работать мясником по переработки монстров вызывала у меня лишь легкое неприятие, но не более. Труднее было их догонять, но с этим помогли девушки. У них на лицах не возникло моральных терзаний, думаю, они уже сталкивались с нечто подобным. Даже если они когда-то и защитили детенышей монстров, то та ситуация в любом случае могла плохо кончиться.
На бой и погоню за остатками ушло ещё около часа. Мой меч пух от жизненной энергии, сам же чувствовал себя неприлично бодрым и полным сил.
— Это был последний — впитывая крохи жизненных сил, сказал я.
— Угу — смахнула кровь со своего клинка Элла. — Неприятно резать беззащитных. До сих пор не могу привыкнуть к этому.
— Бывает — меланхолично заметил я. — Радуйся, что не людских детишек режешь.
— Я никогда не стала бы совершать такой грех — устало отмахнулась Элла. — Лучше умереть, чем убивать беззащитных.
