- Озверел что ли девчонку через зеркало с таком торбой гонять?!
«Кричат не на меня», - машинально отметила я и закрыла глаза.
- Она сама не пожелала вещи оставить, вишь, как вцепилась в них, - недовольно проскрежетал ректор.
- Сама, - передразнил его незнакомец, бережно укладывая меня на что-то мягкое и приятно-бархатистое, - даже Лиху Одноглазому видно, что девчонка не из нашего мира. Где ей было знать, что через зеркало лучше налегке проходить, чтобы сил меньше тратилось, и боли не было!
Мне стало страшно интересно, каков же мой неожиданный защитник на вид, и я осторожно приоткрыла глаза, старательно продолжая изображать если не труп, то как минимум предсмертное состояние. Я увидела молодого спортивного телосложения мужчину, который наклонялся надо мной с хмуро-озабоченным выражением лица. Широкие брови, которые так и хотелось назвать соболиными, были сдвинуты, зелёные глаза жёсткостью и блеском могли поспорить с изумрудами из фильма про Шахерезаду, а чётко очерченные губы были крепко сжаты. Красивый, наверное, девки за ним табуном бегают… Я закрыла глаза. Не люблю очередей, даже если она за самым потрясающим мужчиной на свете.
Моих губ властно коснулись жёсткие горячие губы, заставив с возмущённым писком распахнуть глаза. Это ещё что за фокусы?!
- Ты чего делаешь?! – прошипела я, вытирая рот рукой и стараясь отодвинуться от любвеобильного красавца как можно дальше.
В зелёных глазах плеснуло весёлое изумление. Мужчина выгнул бровь, глядя на меня, как энтомолог, поймавший вместо бабочки самую настоящую фею.
- Поцелуй – самый проверенный способ оживления, - недовольно проскрипел ректор. – Неужели Вы никогда сказок не читали?
Я прикусила губу. Точно, в сказках же всегда прекрасный (это, я так понимаю, обязательное условие) принц целует Белоснежку, Спящую красавицу, ещё какую-нибудь умирающую принцессу в облике оленя или лебедя, и она оживает под восторженное хлюпанье и сопение читателей. Значит, меня оживить хотели, а я…
- Простите, - я посмотрела прямо в искрящиеся весельем зелёные глаза мужчины и почувствовала, как щёки запылали от смущения, - я вела себя…
- Искренне, - белозубо усмехнулся мужчина, а потом коротко поклонился. – Позвольте представиться: Клевер, Хранитель факультета домовых и всей Академии. Могу я узнать Ваше имя, сударыня?
- Виолетта, - я вежливо кивнула, сочтя рукопожатие неуместным и излишне грубым, - меня пригласил сюда Сивер Самохвалочич… э-э-э, - я замялась, судорожно вспоминая, как правильно называется моя должность.
