. А притом! Притом, что отец моей бабушки Зинаиды Петровны был настоящим бразильцем и звали его так же, как жениха вашей Анюты, доном Педро!..
Антон Антонович. Не трогайте мою Анюту. У нас беда. А вы шутить вздумали. Неостроумно. Я не ожидал от вас такого, Григорий Васильевич!
Григорий Васильевич. Да какие же тут шутки, мать честная. Ничего себе шутки. У меня прадед бразилец, а вы говорите...
Антон Антонович. Вы бредите, Григорий Васильевич.
Григорий Васильевич. Я сам сначала не поверил, думал: не может быть такого... Вижу на карте: Белен! А сам глазам не верю... Потом в словаре энциклопедическом... Меня как кипятком ошпарило. Сходится!
Антон Антонович. Что сходится?
Григорий Васильевич. Все сходится! Война англо-бурская в Южной Америке... в прошлом веке... И Россия посылала корабль... Россия тогда была богатой страной, кормила Европу... И вот... молодой... энергичный... предприимчивый бразилец дон Педро... покинул порт Белен... на русском корабле... и прибыл... прибыл сюда, понимаете, в Россию, женился, и родилась у дона Педро дочь Зинаида Петровна... По-ихнему Зинаида Педровна, а по-нашему Петровна!..
Антон Антонович. Григорий Васильевич...
Григорий Васильевич. Да, Антон Антоныч, я чувствую, во мне течет бразильская кровь... И это не объяснить словами, это надо почувствовать... сердцем... Вот доказательство — сердце.
Антон Антонович. Григорий Васильевич, вы сошли с ума. (Громко.) Он сошел с ума!
Григорий Васильевич. Нет, я не сошел сума. Вам, конечно, это покажется странным, невероятным: Григорий Васильевич — бразилец. К этому трудно привыкнуть... Да... Да, я не знаю бразильского языка, не знаю бразильских песен... Я не помню фамилии героев... но... как вам объяснить это? Как вам объяснить, Антон Антонович, неужели вы не понимаете?
Антон Антонович. Посмотрите в зеркало на себя, какой вы, к чертовой бабушке, бразилец! Ну сказали бы вы, что, не знаю, кто... сказали бы — кто-нибудь, я бы поверил... но бразилец! Григорий Васильевич... Какой вы бразилец!
Григорий Васильевич. Вот, вот... Вы даже не замечаете, как оскорбляете мои национальные чувства. Неужели вы не видите грани?.. Не чувствуете?
Антон Антонович. Извините, пожалуйста. Я не хотел... Я... поражен. У меня нет слов.
Григорий Васильевич. Самосознание... штука такая... Когда появляется...
Антон Антонович. Молчу. Молчу.
Григорий Васильевич. А знаете... Когда я смотрю эти фильмы... по телевизору... их, многосерийные... про то, как... помните... ну, эти самые... во мне переворачивается все... мне... плакать хочется... Я плачу. И я теперь понимаю почему. Потому что мое, мое, родное... Лампада...
