Одну из комнат на втором этаже хозяйка переоборудовала в настоящий смотровой кабинет. Она весьма гордилась тем, что в ее заведении вот уже больше года никто из посетителей ничего не подхватил; зато от самих клиентов, несмотря на все меры предосторожности, семнадцать девиц заразились.
Командующая парадом Роланда принесла ему бутылку бренди и стакан.
– По-моему, Марта не в порядке, – сообщила она.
– Хорошо. Осмотрим с пристрастием.
– Я уже вчера ее к работе не допустила. Она, конечно, отпирается. Но ее белье…
– Хорошо, Роланда.
Девицы в одних комбинашках входили в кабинет по очереди. Почти всех Равич уже знал, новеньких было только две.
– Меня можно не смотреть, доктор, – с порога объявила Леони, рыжая гасконка.
– Это почему же?
– Ни одного клиента за неделю.
– А что хозяйка на это скажет?
– Да ничего. Я для нее на одном шампанском сколько заработала. По семь бутылок за вечер. Трое купчишек из Тулузы. Женатики все. И каждый хочет, но перед другими стесняется. Каждый боится, что если со мной пойдет, остальные двое дома его заложат. Ну и давай напиваться, каждый надеялся других двоих перепить. – Леони хохотнула, лениво почесываясь. – Ну а тот, кто всех перепил, и сам потом подняться не мог.
– Отлично. И все равно я обязан тебя осмотреть.
– Да за милую душу, доктор. Сигаретки не найдется?
– Держи.
Равич взял мазок, проверил на реактив.
– Знаете, чего я никак не пойму? – спросила Леони, не спуская с Равича глаз.
– Чего?
– Как это у вас после таких дел все еще не пропала охота спать с женщинами?
– Я и сам не пойму. Так, ты в порядке. Кто там следующий?
– Марта.
Вошла Марта – бледная, худенькая блондинка. Личико с полотен Боттичелли и ангельские уста, всегда готовые усладить ваш слух отборным матом из подворотен улицы Блонделя.
– Со мной все хорошо, доктор.
– Вот и прекрасно. Сейчас посмотрим.
– Но со мной правда все хорошо.
– Тем лучше.
Тут в комнату вошла Роланда. Глянула на Марту. Та сразу замолкла. Только тревожно посматривала на Равича. Тот обследовал ее с особой тщательностью.
– Да чистенькая я, доктор. Вы же знаете, я всегда остерегаюсь.
Равич не отвечал. Девица продолжала болтать, время от времени испуганно замолкая. Равич взял мазок и теперь его рассматривал.
– Ты больна, Марта, – изрек он наконец.
– Что? – Девица вскочила как ужаленная. – Быть не может!
– Еще как может.
С секунду она смотрела на него молча. И тут ее прорвало:
– Ну, сучий потрох! Кобель паскудный! Я сразу ему не поверила, хмырю болотному! А он заладил: я же студент, медик, уж я-то разбираюсь, ничего не будет, вот козел!
