И все. Ни запрещенных препаратов, ни лекарств, украденных из больницы, ни драгоценностей, ни компрометирующих документов. Только деньги. Может, по деревенским меркам это была и заоблачная сумма, но Костю она не впечатлила. Бывали дни, когда он в кошельке больше носил!
С одной стороны, это были не те сокровища, ради которых Тадеуша могли убить, расчленить и разместить в лесу в таком вот виде. А с другой… если это честные накопления, то зачем прятать их таким диким способом? Если же нет, то где простой охранник брал деньги? Не обязательно это привело к его гибели — но и не факт, что не привело.
⁂
Ланфен никак не удавалось сосредоточиться. Она знала, что идея у нее правильная и полезная для расследования: составить список тех пациентов, которые показались ей опасными.
Но мысли все равно ускользали с этого направления, возвращаясь к теме, которую она сама для себя сделала запретной. Ей не здесь хотелось быть, не с этими людьми общаться… Но есть желания, а есть долг.
Самомотивация пока не сильно помогала. Она сидела на кухне перед ручкой и пустым блокнотом. Раздражение лишь усиливалось.
Она почти заставила себя приступить к делу, когда ее снова отвлекли. Дверь открылась, и на кухню вошла Марина Чайкина. То, что ее интересовал не поздний завтрак, становилось ясно сразу: она принесла с собой камеру и треногу, которые начала деловито устанавливать возле стола.
— Что вы делаете? — изумилась Ланфен.
— Готовлюсь к нашему интервью!
— Нашему — в смысле, нашему с вами?
— Конечно! — Марина ответила таким тоном, словно этот факт был очевидным и интуитивно понятным даже ребенку. — На кухне самый лучший свет, поэтому снимать нужно здесь.
— Так, подождите! О каком интервью идет речь? Я же не ваш напарник!
— О, это не имеет никакого отношения к расследованию! Костя уже куда-то умотал, и мне все равно, куда. Я занята своим делом, гораздо более важным. Я знаю, что вы — профессиональный психолог, поэтому мне нужно ваше мнение — в виде интервью.
Судя по уверенности Марины, в ее мире эта ситуация выглядела совершенно логичной. А Ланфен запутывалась все больше.
— Каким именно делом вы заняты и при чем тут я?
— Я использую это шоу для продвижения моей организации «Невинные дети», — пояснила Марина. — Мы пропагандируем полный и безусловный запрет абортов. Мне нужно интервью с вами об этом, чтобы вы профессионально объяснили людям, что аборты — зло!
Ланфен наконец оправилась от первого шока, взяла себя в руки.
