Джон увидел ее, перевел взгляд на ее голые ноги и вспыхнул. Он резко отвернулся и попытался вернуться ванную, но сделал это так неловко, что с силой впечатался в косяк прямо лицом.
Софи ничего не могла с собой поделать — она прыснула. Это было и смешно и мило одновременно.
Джон зажал место удара ладонью и остановился, повернувшись к ней спиной.
— Я... я прошу прощения… Мельтан, наверное, не так понял… я все исправлю… То есть, я оставлю тебя одну…
— Ты там живой? Сильно ударился? — Софи искренне сочувствовала, но все равно не смогла подавить смешок.
— Нет, разумеется. Не стоит беспокойства. — Затараторил Джон. — Эм… Я выйду, то есть, я войду сюда, чтобы ты могла…
Софи стащила с кровати покрывало и обернулась им.
— Можешь поворачиваться, я одета.
Джон осторожно, не поднимая взгляда от пола, повернулся. Он посмотрел сначала на ее ступни, и лишь убедившись, что она действительно целомудренно замотана от подмышек до самых пяток, он посмотрел ей в глаза.
— Я прошу прощения. Это неумышленно.
— Вообще-то, это я к тебе вломилась. Мельтан отправил меня сюда.
— Он ошибся. Не так понял. Я оставлю тебя, прошу прощения.
— Да стой ты! — Утомленно приказала Софи, и Джон, уже схвативший куртку и шапку, остановился.
— Он сказал, что все кровати заняты. Что у него тут аншлаг.
— Да, это так. Многие сегодня здесь. Слухи множатся и… все торопятся уладить дела и вернуться домой. — Софи поняла, что Джон так разнервничался, что говорит ей то, что не сказал бы в обычном разговоре.
— Ну и куда ты пойдешь? На сеновал?
— Это не важно. Остаться… недопустимо.
— Репутацию мою испортишь? — Фыркнула Софи. — Слушай, я знаю, что обо мне этот Мельтан подумал.
Джон хмуро поглядел в угол комнаты.
— Кто тебе рассказал? Нилан?
— Да.
— Научился говорить с людьми и теперь никак не может придержать свой язык. — Зло процедил Джон.
— В общем, от того, что ты будешь ночевать в сарае, мне лучше не станет, ясно? Так что я просто залезу под одеяло, даже нет, я заберу себе все одеяло, чтоб тебя не смущать. А тебе отдам покрывало. И все. Мы на этой кровати друг друга и не заметим.
Даже в полумраке комнаты было видно, что Джон отчетливо покраснел.
— Это… недопустимо.
Софи страдальчески закатила глаза.
— Джон, я очень устала, и я хочу спать. И я не хочу, чтобы ты страдал из-за меня, ясно? Если ты пойдешь куда-то там, я тоже пойду. Прямо в этом покрывале, ясно? Давай, пожалуйста, просто ляжем спать, я обещаю, ты и не заметишь, что я где-то там на другой стороне постели.
