Он лег рядом с Фрэнки и положил ладонь ей на живот, очень близко от того места, где она хотела его больше всего. Габриэль жадно скользил взглядом по ее телу, а потом наклонился и провел языком по ее коже, отчего она изогнулась, словно кошка, которую погладили. Фрэнки сдавленно ахнула, когда он языком раздвинул складки ее лона, и буквально сжалась от страха, что может обмануть его ожидания.
Он успокоил ее, положив ладонь ей на бедро.
— Дорогая, это слишком для тебя? Скажи, что тебе нравится.
Хм… Время от времени она тайно ублажала себя пальцами, но ни за что не призналась бы в этом Габриэлю.
— Я просто хочу, чтобы ты был внутри меня…
Остальное могло подождать, если она все‑таки наберется смелости, чтобы позволить ему доставить ей удовольствие таким способом.
Он мягко прижал ладонь к низу ее живота.
— Ты уверена?
Она взяла его руку и положила себе на грудь.
— Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью. Пожалуйста.
Да, она умоляла его, но ей было наплевать. Она сходила с ума от возбуждения.
— С удовольствием, — улыбнулся Габриэль и, надев презерватив, снова лег рядом и заскользил руками по ее телу.
Фрэнки гладила его спину и плечи, подгоняя его беспокойными движениями таза. Габриэль навис над ней, потерся о ее лоно своей возбужденной плотью, а потом резко вошел в нее. Фрэнки громко ахнула, потрясенная острой болью, пронзившей ее, когда ее нежные мышцы пытались вместить его.
Габриэль отпрянул и в ужасе посмотрел на нее:
— Я сделал тебе больно?
Фрэнки прикусила нижнюю губу, избегая его взгляда.
— Э‑э‑э, не совсем…
Он приподнял ее подбородок, и она увидела в его глазах потрясение и страх.
— Я думал, ты готова. Я слишком поторопил тебя? Извини, я не…
— Ты не торопил меня…
Господи, неужели ей придется произнести это вслух?
В комнате воцарилась тишина.
— Бог мой… — Габриэль побледнел и тяжело сглотнул. — Ты была… девственницей?
Он вскочил с кровати, словно Фрэнки носила в себе какой‑то смертельный вирус. Потом снял презерватив и закрыл глаза на секунду, будто надеялся, что когда откроет их снова, то обнаружит, что ничего не случилось.
Фрэнки села и обхватила руками согнутые колени, внезапно устыдившись собственной наготы.
— Ты говоришь так, словно это какая‑то заразная болезнь.
— Почему ты не сказала мне? Почему? — нервно провел по волосам Габриэль. На его лице отразилось чувство вины. — Я сделал тебе больно.
Фрэнки с трудом сдерживала слезы.
— Потому что мне было стыдно.
— Но чего тут стыдиться?
Она закатила глаза и прикрылась покрывалом.
