— Как они посмели? — прошептала она.
— Посмели, как видишь, — ответил Дэниел, вытаскивая телефон из заднего кармана. Он набрал телефонный номер, но его звонок переключился на голосовую почту. — Бабушка, я в ярости! Кто дал вам право вмешиваться в нашу жизнь? Мы взрослые люди, а ваши действия предосудительны и недопустимы. Вы свихнулись?
Зная, что Гус редко носит с собой телефон, Алекс позвонила своему младшему брату Джейсону и услышала его хохот.
— Не смешно, Джейсон! Я в самолете, потому что дедушка организовал наше похищение. Скажи ему, чтобы он приказал пилотам лететь обратно. А еще лучше просто дай мне поговорить с ним.
— Его здесь нет, сестренка. Он в свадебном путешествии.
— Мне все равно. Найди его и скажи, чтобы он развернул этот проклятый самолет!
Снова хохот. Алекс решила, что придушит Джейсона, как только увидится с ним.
— Дедушка просил передать тебе, чтобы ты вела себя как подобает взрослой девочке.
— Найди его. Мы хотим вернуться домой!
— Ты злишься? Вас отправили в роскошный дом на частном острове в Карибском море. В Техасе сейчас ветрено, сыро и холодно, вот наш дедушка и решил вас порадовать.
— Найди дедушку, — угрожающе произнесла она. — Передай ему все, что я тебе сказала. — Алекс отключила телефон и потерла лоб кончиками пальцев. — Похоже, мы летим на остров Мэтта.
— Похоже? — резко спросил Дэниел. Выражение его лица было пустым, а тело напряженным.
Алекс задумчиво посмотрела на бутылку шампанского.
— По‑моему, мне надо выпить.
— Нет, ты беременна. Только безалкогольные напитки.
Вызвав стюардессу, Дэниел заказал себе виски и самодовольно улыбнулся.
В ответ Алекс снова пнула его ногой в голень.
Включив голосовое сообщение от Дэниела Гусу, Роуз подняла глаза и встретилась с ним взглядом.
— Он недоволен, — заметил Гус.
— Я видела его в ярости, это жуткое зрелище, — призналась Роуз, положила телефон в сторону и отпила кофе.
Гус молчал полминуты.
— Он не навредит Алекс?
— Алекс? — в ужасе спросила Роуз. — Нет, конечно. — Увидев, что Гус продолжает сомневаться, она положила руку ему на предплечье. — Нет, дорогой, он никогда не сделает ей больно. Он видел, как избивали его мать, поэтому не причинит вреда женщине или ребенку.
В глазах Гуса читалось сочувствие.
— Тяжелое детство сильно повлияло на него.
Роуз кивнула, не скрывая грусть.
— Стефани… Ох, она была такой дикой. Я боялась ей слово сказать. Как только ей исполнилось тринадцать, она стала уничтожать себя.
— Я не знаю, жива ли она. Потеряв опеку над Дэниелом, она отказалась с нами общаться. А что случилось, когда ему было двенадцать?
