, – говорила она. (А мисс Рискинфилд – она уже в расцвете лет? Гарри не спросил.)
Мисс Рискинфилд преподавала у них в школе театральное искусство и английскую литературу.
– Зови меня Белла, – сказала она, подвозя Гарри домой после репетиции. («Мне в ту сторону».) В конце летнего триместра они поставили «Смерть коммивояжера». Гарри дали маленькую роль – Стэнли, официанта в ресторане, хотя он пробовался (и пролетел) и на Бифа, и на Хэппи. Играл он так себе.
(– Ты не парься, – сказала Кристал, – с возрастом научишься.)
«Смерть коммивояжера» шла три вечера. Отец Гарри не выбрался, но Кристал приехала на премьеру.
(– Пьеса тоску нагоняет, да? Но ты очень хорошо играл, – прибавила она.
Гарри знал, что это вранье, но было приятно, что она так сказала.)
– Как Гамлет начинал монолог про мохнатый сыр? – спросил Гарри у мисс Рискинфилд, когда та подвозила его домой в последний вечер. – «Брить иль не брить?»
Она рассмеялась, а затем, припарковавшись перед домом, положила руку Гарри на коленку и сказала:
– Ты не представляешь, до чего ты особенный. Помни: все твое будущее впереди – не транжирь его понапрасну, – наклонилась и поцеловала его в губы, и он почувствовал, как ее язык сладким мятным слизняком тычется в язык ему.
– Это кто была? Твоя драгоценная мисс Рискинфилд? – нахмурилась Кристал, когда Гарри, от поцелуя еще шатаясь, вошел в дом. – Мне вас видно на камерах.
Гарри вспыхнул. Кристал сочувственно похлопала его по плечу:
– Ты же в курсе, что она в следующем году переводится в другую школу?
Гарри не знал, расстраиваться ему от такой новости или вздохнуть с облегчением.
Девушки, зовущиеся, к примеру, Соня или Белла, порой взрывают мозг. А имя Карри чревато всевозможными неприятностями. (По сути, тебя съедят.) Можно, конечно, вырасти и стать дрэг-квин. У Сони Кристи, который выступал в «Чертогах», была знакомая по имени Кара Мель, хотя Гарри подозревал, что это не ее (или его) настоящее имя.
В спальне Каррины (да и в ее жизни) все было розовое и на тему фей с принцессами. Каррина спала в резной кровати, изображавшей карету Золушки, и у нее был целый гардероб диснеевских костюмов, которые она носила по очереди, – Бель и Эльза, Ариэль, Белоснежка, Динь-Динь, Моана, Золушка: бесконечный, практически взаимозаменяемый арсенал блесток и искусственного атласа. В том году они ездили в парижский Диснейленд и в магазине смели все подчистую.
– Лучше так, пожалуй, чем под Джонбене[31], – сказал Соня.
