– Чего ты психуешь? – сказал Натан. – Может, ее папа или мама подобрали.
– Она стопила.
– Может, она над ними прикалывалась.
– Прикалывалась?
Натан протянул Джексону телефон. Все-таки сфотографировал – очень размыто, номера не разглядеть.
– Можно мы уже поедем, пап?
На базе съемочной группы Джулии не оказалось.
– Она еще на площадке, – сказал кто-то.
Съемочная группа к Джексону привыкла. Парень, который играл Балкера, вечно тянул из Джексона все соки, выясняя, как повел бы себя «настоящий» детектив, а потом забивал болт на советы.
– Ну а что? – сказала Джулия. – Ты же сто лет как не служишь в полиции.
Да, но полицейский я навсегда, подумал Джексон. Это его прошивка по умолчанию. Она ему, всего святого ради, в самую душу вшита.
Парень этот – уже второй, кто играет Балкера; у первого актера случился нервный срыв, он уехал и больше не вернулся. Было это пять лет назад, но Джексон до сих пор считал нового парня новым парнем, и у него еще было имя – Сэм, Макс, Мэтт – из тех, что в мозгу у Джексона никогда не застревали.
В фургоне кафетерия выставили сэндвичи, и Натан заглотил целую кучу без малейших признаков пожалуйста или спасиба. Дидоне впору ему позавидовать.
– Славно жить в свинарнике, да? – сказал Джексон, а Натан насупился и сказал:
– Чего? – как будто Джексон – муха надоедливая.
Надоедливая муха и есть – Джексон и сам понимал. Надоедливая муха, за которую неловко.
(– Это один из пунктов твоего отцовского резюме, – сказала Джулия. – И вообще, ты уже старик.
– Благодарю.
– В смысле – в его глазах.)
Джексон считал, что для своих лет сохранился неплохо. Все волосы на месте, и в один прекрасный день он их, спасибо генетике, пожертвует Натану, так что пусть все-таки скажет спасибо (ага, как же). Куртка «Белстафф роудмастер», «рэй-баны» – по мнению Джексона, он по-прежнему оставался фигурой весьма интересной, можно даже сказать – клевой.
– Конечно, никто не спорит, – сказала Джулия, точно капризное дитя утешала.
Джулия в конце концов явилась – видок такой, словно прямиком с поля боя. В медицинской форме, которая, вообще-то, ей шла, вот только вся в крови и с огроменной ножевой раной поперек лица – отлично потрудились гримеры.
– Серийный убийца напал, – бодро пояснила она Джексону.
Натан уже пятился, поскольку Джулия наступала на него, распахнув объятия.
– Придержи его, а? – попросила она Джексона.
Тот прикинул, на чьей он стороне, и воздержался. Натан нырял и увиливал, но в итоге Джулия заловила его и наградила шумным чмоком – в материнских объятиях Натан извивался, как рыба на крючке, и рвался на свободу.
