– Я не…
– Ты не задумался, – закончила она. – Ты видел волка. Ты видел животное, и тебе в голову даже не пришла мысль, что он может чувствовать так же, как любой человек. Тот же страх. Та же боль. То же стремление выжить, несмотря ни на что.
Рен вспомнила, каково было впервые превратиться в рысь. Каково было потерять контроль и почувствовать кровь на своих когтях. Каково вселять ужас в сердца других.
Рен нравилось, когда ее боялись.
– Прости меня, – прошептал Якуб.
– Что ты делаешь? – спросила Рен, подойдя к лагерю.
Фелка перестала рыться в вещах Лукаша и подняла голову. Лукаш и Кожмар все еще не вернулись, и Рен подавила вспышку паники. Они могут о себе позаботиться. Фелка вытащила из кучи запасное пальто, и Крул проводил ее движение подозрительным взглядом.
– Ищу зажигалку, – ответила девушка, указывая на фонарь, стоящий на земле.
Рен сложила руки на груди.
– Я не люблю огонь, – сказала она. – Даже самый маленький.
Ее собеседница лишь пожала плечами. Наконец она достала поблескивающее устройство из кармана Лукаша. Оно было маленьким, квадратным и золотым. Рен заметила небольшой рельефный символ: перекрещенные оленьи рога и голова волка.
– Вот так, – победоносно объявила Фелка. Она наклонилась к фонарю, и по щелчку пламя ожило.
Рен слишком быстро отступила назад.
Девушка посмотрела на нее с удивлением.
– Это всего лишь зажигалка. – Она несколько раз щелкнула устройством, заставляя огонек то исчезать, то появляться. Рен ненавидела эту штуковину. – Она совершенно безвредна. Просто маленькое пламя, видишь?
– Не существует «маленького пламени», – сказала королева. – Я признаю только то, которое пока не распространилось.
Фелка убрала зажигалку. В свете фонаря полоски на ее юбке выглядели еще более блеклыми.
– Послушай, – сказала она. – Я не должна была этого говорить. Ты не виновата, что люди так о тебе думают.
Рен моргнула.
– Что ты убиваешь нас, – объяснила Фелка. – Это не твоя вина. Просто иногда легче обвинить кого-то во всех своих бедах. Понимаешь? Люди всегда так делают.
– Если ты знала, что не должна так говорить, то почему сказала?
– Послушай, Рен. Нам нелегко живется, – сказала девушка. – Последние пять лет мы рассказываем истории о лесном монстре, который проглатывает людей заживо. Вот что происходит с теми, кто покидает деревню, навлекая на себя одни лишь беды. Разве ты не понимаешь? Гораздо проще бояться одного монстра, а не всего леса. Зло, у которого есть имя, пугает не так сильно. Со злом, о котором ты знаешь и которого можешь избежать, можно ужиться. Я уверена, ты и сама это знаешь.
