— Если моя промклятая кровь хоть кому-то нужна, я поделюсь ей, — тихо сказала она.
— Не просто «нужна», она очень поможет.
Я умолчал, что для получения «свежей крови» существует несколько правил. Во-первых, кровь могли отдать только добровольно, во-вторых, её нельзя покупать. Не знаю, сыграют ли серьги, что я подарил, злую шутку. Это был искренний порыв с моей стороны, но как она отнеслась к подобному, не знаю. Милания протянула руку, как бы говоря: «Бери столько, сколько необходимо».
Через десять минут я входил в комнату, которую подготовила Тали. Как и все другие «особые» помещения, она была пуста. Стены и пол ободраны до камня и покрыты вязью рун. В центре, на каменной тумбе установлена чаша из зелёного камня. Я даже знаю, откуда её Тали принесла.
— Долго, — строго сказала Наталия, колдуя над чашей.
— Было бы проще, если бы она оценивалась в золоте.
— Говори прямо, что легче было бы её купить так? — она оторвалась от манипуляций, посмотрела на меня проницательным взглядом. — Никогда не бери ничего, если это достаётся легко. Чем больше жертвуешь, тем лучше результат. Это правило не действует в одном случае, если тебе что-то отдают добровольно. Ещё лучше, если ты об этом даже не просишь.
— А лучший вариант, когда тебя это взять заставляют? — съехидничал я.
— Всё верно. Сильнейший тот, кто может сделать так, чтобы другие уговаривали или заставляли его взять то, что ему нужно, — она протянула руку, требуя колбу.
Подойдя ближе, я увидел, что чаша полна наполовину. Судя по размеру, в неё могло войти пару вёдер жидкости. Тёмно-бордовая жидкость внутри двигалась по кругу, образуя в центре водоворот, куда Тали тонкой струйкой принялась выливать кровь из колбы.
— Этапов слияния крови четыре. Проще и менее болезненно сделать это после того, как ты выпьешь из чаши «Сердца семьи». Но первые два можно пройти раньше. У меня нет уверенности, что ты полностью готов, и это заставляет нервничать. Будет больно.
— Я уже понял. Что делать надо? В чашу эту лезть? Неудобно будет…
— Руку давай, — она оторвала рукав у моей новенькой рубахи, осмотрела предплечье и впилась в него клыками.
— Ауч, — поморщился я. В этот момент Тали буквально вырвала кусок плоти, оставив здоровенную рану, из которой бодро побежала кровь.
— Ауч? — улыбнулась она, тыльной стороной ладони размазывая на щеке кровь.
— Предупреждать… — я зашипел от боли, стиснув зубы, — надо…
Она молча засунула мою руку в чашу. Медленно кружащаяся кровь оказалась неприятно тёплой и густой. Резкая боль от раны перешла в тупую пульсирующую, а через минуту сменилась ощущением, словно руку опустили в чан с кипящей водой.
