Я снова посмотрела на нелепый рисунок, задумавшись, может ли Кристос управлять этими «всеми» и их мнением.
– Лига считает, – сказал брат, – что это объединит всех рабочих, точнее, по всей Галатии. Никого не должно заботить, пеллиане ли они, провинциалы или потомственные горожане.
– «Не должно» и «не будет» – две большие разницы, – сказала я, покачав головой.
– Для нас это не вопрос, – торжественно ответил Кристос. – Лига всех уравнивает. Не существует никакой разницы между теми, кто родился в южных или горных провинциях, и теми, кто родился в городе или был принят Галатией. Это искусственное деление поощряется знатью и направлено на то, чтобы удерживать нас от объединения.
Почему искуственное, удивилась я, если многие пеллианцы предпочитают жить в своих общинах, а провинциалы говорят на разных диалектах галатианского языка? Обычаи юго-восточных провинций, расположенных в сотнях миль отсюда, считаются чуждыми для городских галатианцев и вполне нормальными для пеллианцев.
– У всех рабочих в Галатии общие жалобы, – заявил он с таким видом, словно это был лозунг.
– Но к вам они могут не иметь никакого отношения, – напомнила я ему. Цели Лиги и восприятие их другими людьми необязательно совпадали.
Кристос пожал плечами.
– Короче, никто в Лиге не увидел проблем с колпаками.
Ладно, я сделаю для моего брата шапку с защитной чарой.
– Сколько шапочек вам нужно? Сотня будет для меня слишком обременительной.
– Я не прошу слишком много. Десять для начала. Мы распространим их среди демонстрантов и как бы наведем защитную чару на всех. Я прав? Твоя магия так работает?
Я покачала головой.
– Не все так просто. Каждая чара воздействует на людей, стоящих рядом с ее носителем, но не так, как будто они связаны друг с другом. – Во всяком случае, я ощущала это таким образом. – Ты ведь тоже наденешь такой колпак?
Больше встревоженная сейчас планом Кристоса, я взяла его за руку.
– Чтобы все было по справедливости, мы распределим зачарованные колпаки с помощью лотереи. Будем тянуть соломинки.
– Я не стану ничего делать, если ты не возьмешь себе одну. Ты мой брат. Я обязана защитить тебя. Клянусь небом, я берусь за эти шапки только по одной причине – чтобы ты был цел и невредим. Меня не волнуют бунтующие докеры и батраки.
Кристос одарил меня своим самым презрительным взглядом. Это он перенял от мамы.
– Только постарайся как следует. Ты же не хочешь, чтобы кто-то пострадал? Я тебя знаю.
– Ладно, ты прав. Но я серьезно, Кристос, ты не получишь ни единого колпака, пока не пообещаешь мне носить один из них.
