. Судя по всему, пройдохи солнечников давно достигли своей максимальной эволюционно-стабильной численности – она составляет примерно одну пятую часть от общей популяции.
Динамика сексуального предательства у людей отличается от таковой у солнечников, отчасти из-за характерного для млекопитающих внутреннего оплодотворения. Впрочем, Ричард Докинз показал, что логика Мейнарда Смита в принципе применима и к нам. Другими словами, мы можем вообразить ситуацию, в которой ни скромницы, ни распутницы, ни отцы, ни подлецы – никто не сможет похвастаться монополией на идеальную стратегию. Скорее, успех каждой стратегии варьирует в зависимости от распространенности остальных трех, и популяция стремится к равновесию. Так, приняв определенный набор допущений, Докинз обнаружил, что 5/6 женщин будут скромницами, а 5/8 мужчин – верными[133].
А теперь забудьте все, о чем мы говорили выше. Забудьте не только приведенные цифры, которые, очевидно, вытекают из довольно произвольных предположений в рамках искусственной модели. Выкиньте из головы всю идею о том, что каждый человек строго придерживается той или иной стратегии.
Как отмечали Мейнард Смит и Докинз, стабильное равновесие возможно даже в том случае, если предположить, что магические дроби содержатся внутри индивидов – иными словами, если каждая женщина проявляет сдержанность в 5/6 ситуаций, а мужчина – в 5/8. Это верно даже тогда, когда решение принимается случайным образом – скажем, если в каждой ситуации с сексуальным подтекстом и мужчина и женщина будут бросать монетку. Вообразите, насколько эффективнее для человека обдумать каждую ситуацию (сознательно или бессознательно) и сделать обоснованное заключение об оптимальной стратегии в текущих обстоятельствах!
Или представьте иной вид гибкости: особую программу, которая в детстве анализирует локальную среду, а затем, уже во взрослом состоянии, побуждает человека выбирать наиболее выгодную стратегию в данных конкретных условиях. Возвращаясь к примеру с солнечниками, вообразите самца, который в юности исследует окружающий мир, прикидывает численность добропорядочных, пригодных для эксплуатации папаш, а затем решает – точнее, «решает», стать ему пройдохой или нет. В конечном итоге подобная пластичность должна возобладать в популяции, заставив две другие, более жесткие стратегии кануть в небытие.
Мораль сей басни такова: при благоприятных обстоятельствах гибкость обычно берет верх над ригидностью. В реальном мире гибкость одержала частичную победу даже у солнечников, а они вряд ли могут похвастаться высокоразвитой корой головного мозга. Хотя некоторые гены побуждают одних самцов к одной стратегии, а других – к другой, врожденная склонность – еще не все; самец анализирует текущую информацию перед тем, как «решить», какую стратегию выбрать
