— О господи, — вскричала несчастная женщина. — Неужели же у меня не осталось ни одного друга? Я никогда не думала, что и вы покинете меня, мистер Арчибальд.
Это «Арчибальд», произнесенное, как в былые времена, явно подействовало на парфюмера; он вздрогнул и пристально посмотрел на Морджиану.
— Что я могу для вас сделать, мэм? — спросил он наконец.
— Что это за иск вы предъявили мистеру Уокеру, из-за которого его держат в тюрьме?
— Он пять лет покупал у меня парфюмерные товары. Ни один герцог не употреблял столько щеток для волос, а уж в одеколоне он, наверное, просто купался. Он забирал его не меньше, чем какой-нибудь лорд. И он ни разу не заплатил мне ни шиллинга. Он ранил меня в самое больное место; довольно, теперь это уже не имеет значения, я всегда говорил, что буду отомщен, так оно и случилось.
Парфюмера снова охватила ярость, он вытер платком жирное лицо и необыкновенно решительно взглянул на миссис Уокер.
— Кому же вы отомстили, Арчибальд… мистер Эглантайн, — бедной женщине, причинив ей такое горе! В былые времена вы бы так не поступили.
— А как обошлись со мной в те былые времена вы? Не говорите же мне о тех временах. Забудьте о них навсегда. Когда-то я думал, что мое сердце разобьется, но нет, сердца сделаны из прочного материала. Я думал, что умру, но этого не случилось; я вынес все, и вот теперь женщина, которая меня отвергла, — у моих ног!
— Ах, Арчибальд! — Это было все, что могла произнести леди; она снова расплакалась — и, пожалуй, это был самый убедительный довод для парикмахера.
— Да, хорошо вам говорить «Арчибальд». Не называйте меня Арчибальдом, Морджиана. Подумайте, какое положение вы могли бы занимать, стоило вам только пожелать. Вот тогда вы вправе были бы называть меня Арчибальдом. Теперь поздно говорить об этом, — торжественно заключил он. — Но хоть вы и причинили мне горе, я не в силах видеть женские слезы, скажите, что я могу для вас сделать?
— Милый, добрый мистер Эглантайн, скажите своим поверенным, чтобы они приостановили это жестокое преследование. Примите расписку от мистера Уокера, в которой он признает свой долг. Как только он освободится, он достанет много денег и все вам заплатит. Не губите его, не губите меня и не настаивайте сейчас на своих правах. Будьте прежним добрым Эглантайном, каким вы были раньше.
Эглантайн взял ее руку, которую Морджиана не отняла; он задумался о прошлом; он знал ее чуть не с самого детства, он сажал ее к себе на колени в «Отбивной», когда она была еще девочкой, он обожал ее, когда она стала взрослой девушкой, и вот его сердце смягчилось.
