— Дюпон здесь, — ответил Кастельмор, — а насчёт Оливье… — он посмотрел на меня.
— Здесь ещё и Бонифаций, — напомнила я. — Но Оливье нет. Дюпон мне ничего о нём не говорил.
Тут мне пришло в голову, что Бонифаций вполне может носить славную фамилию Оливье. Я испугалась, но тут же сообразила: откуда леди из глуши Пиктландии может знать каких-то простых аркадийцев? Другое дело, что я до сих пор не знала названия королевства, в котором пережила уже столько приключений! Ну, ничего, может в разговоре кто-нибудь назовёт. Или на улицах где-нибудь написано. Или… Или мне его называли… Такое простое название… Вот глупость же!
Пока я страдала, капитан и виконт никак не отреагировали на имя раненого, Оливье оказался кем-то другим.
— Ничего, — сказал Кастельмор, — мы всё узнаем, когда вернутся солдаты, которых я послал за графом Стенли и господином Норбертом.
— О! — виконт Питт так обрадовался, что у него перехватило дыхания. — Вы знаете, где они?
— Знаю. Их держали в заточении те, кто их похитил.
— Похитил? Они были похищены? Кем? Кто эти негодяи?! — виконт так рассердился, что стало хорошо видно: ему не больше пятнадцати, самое большее, шестнадцати лет.
— Наши с друзьями старые знакомые, — уклонился от прямого ответа Кастельмор. — Не столько негодяи, сколько доверчивые глупцы. Они пойманы и заключены в королевский тюремный замок. Чтобы неповадно было! И, надо прямо сказать, что неоценимую помощь оказала нам леди Арабелла, — стянув с головы берет, капитан церемонно поклонился мне. То же сделал и виконт.
Но «Арабелла» оробела. Нужно начать отвечать на поклоны, раз я благородная леди? И я кое-как изобразила что-то похожее на реверанс девушки, появившейся вместе с виконтом. Не все же леди изящны, может я такая… неуклюжая.
Оказалось, что действительно — изящество не обязательно, потому что виконт встревожено сказал:
— Ах, не нужно! Ваша нога! — и объяснил Кастельмору. — В прошлую нашу встречу леди Арабелла была ранена в ногу. Стрелял какой-то мерзкий бродяга.
Я несколько раз кивнула головой, подтверждая:
— Да-да, моя нога нехорошо срослась. Поэтому не болит, но плохо сгибается.
Это было единственное объяснение, которому поверил бы Кастельмор, видевший, как я скакала по лестницам и чердакам.
— Вы попали под обстрел? — удивился капитан. — Где же?
— Сразу у границы, в Бомбее.
Даже если бы виконт Питт назвал Антарктиду, я бы не удивилась. Уже начала привыкать к странной смеси здешних имён и названий.
