Во-первых, сразу же себя осмотрела. Почему? А все были одеты по-старинному: кафтаны, камзолы, кожаные колеты, юбки до пят, штаны до колен с чулками или штаны длинные с полосатыми чулками, перчатки до локтей с раструбами, шляпы, украшенные красивыми и не очень перьями, башмаки с пряжками, сапоги и ботфорты, ну, то есть, очень высокие сапоги, голенища которых обычно отворачиваются ниже колена. Второй папа Алёнки работал в театре реквизитором, когда-то и меня устроил туда подрабатывать костюмершей. Так что я знала, как все эти части одежды называются и каким образом их носить. Видно было, что путешественники различаются по богатству или общественному положению, но едут вместе из соображений безопасности. Бархат, атлас, тафта, кружева, золотая и серебряная вышивка, тонкое полотно и банальная саржа, мягкая дорогая кожа и грубое сукно были в ассортименте.
Но я-то вышла на балкон в совсем неподходящем для этой компании наряде. В шортиках, а все дамы были в длинных юбках! Так что я с ужасом опустила глаза и… Ох ты!
Не знаю, как уж это произошло, но я оказалась одетой для здешнего мира. Бедновато, но вполне прилично и как раз по погоде — кажется, была весна, на деревьях вокруг дороги нежно зеленели молодые листочки, дул лёгкий, но прохладный ветерок. На мне было буренькое платье, синий кафтан, перчатки из кожи не самой тонкой, но всё же приличной. Из-под подола платья выглядывали носки тёмных башмачков, на голове (я ощупала) шляпа с широкими полями, каким-то там пером и даже с вуалью. А на правой перчатке — пряжка или брошь или что-то вроде этого: тёмно-бронзовый лев. Кажется, все волоски на гриве можно пересчитать. Глаза на повёрнутой ко мне мордочке смотрят, да-да, смотрят! И как грозно!
Теперь я его щёлкать по макушке не стала. Что-то мне говорило, что нынешнее моё местоположение организовал именно он. Поэтому я осторожно и даже испуганно погладила его по спине.
Ничего не произошло. Совершенно.
Вот когда я испугалась до дурноты! Доигралась? Тут я сразу решилась и осмелела, ещё бы! Дрожащими пальцами довольно сильно щёлкнула льва по макушке.
В тот же миг в глазах потемнело.
Мелькнула мысль: «Сейчас как попаду!». Ещё мысль: «И никто мне не поможет».
Открыла я глаза на родном балконе. Носом к носу с чугунным львом.
Всё так же сидя на корточках, попятилась от него. Тихо стукнуло и перевернулось ведро с водой. Снизу донёсся возмущённый мужской голос. Я не стала выяснять, кого облила. Вода чистая, так что нечего возмущаться, сойдёт за душ. Хотя балкон-то пыльный…
