На повороте тропинки Малуша поскользнулась и чуть не упала. Присела, привалившись к сугробу и переводя дух. Вдруг ощутила, что очень голодна – не считая ложки бабкиного киселя, она ничего не ела с утра. В горле пересохло, и она, сняв варежку, осторожно положила в рот немного снега. Вкус пушистых, холодных хлопьев напомнил ей детство, но тревога на сердце сгущалась так же быстро, как густели сумерки.
Сидеть нельзя! Малуша решительно заставила себя подняться, хотя ноги уже дрожали от усталости. Она должна куда-нибудь прийти, пока не настала ночь и снег не завалил все эти путаные тропки! Тропы не возникают сами собой – раз они есть, значит, близко люди…
А что если это звериные тропы? Что если здесь ходят не люди, а волки? Малуша наклонилась, пытаясь разглядеть отпечатки – ноги это или лапы? – но снег уже все скрыл. Будь она обычной девкой-веснянкой, то, конечно, сразу отличила бы человеческую тропу от звериной, но ей в лесу случалось бывать очень редко. Только в тот месяц, что прожила у деда во Вручем… Малуша отогнала эту мысль – не хотела думать, куда и зачем оттуда уехала и чем это закончилось.
«Да нет, не может звериная тропа начинаться прямо от бабкиной калитки!» – убеждала она себя, снова двинувшись вперед под снегопадом. Или может? Бабка-то не простая. Она из тех, кто зверям и птицам лесным мать… Но зачем-то она ее послала сюда! Велела выбрать дорогу… Если бы она сразу свернула направо, может, уже вышла бы туда, к ручью, где выход на человеческую сторону. Там она нашла бы обратный путь, где шла утром с братьями. А теперь будет кружить, пока…
Малуша упрямо перебирала ногами, хотя ей и приходилось шагов через десять останавливаться, чтобы отдышаться. Мысли стали отрывочными. Если она не успеет никуда прийти… ночевать в лесу… как? Всякий отрок это умеет, но она? Ее жизнь составляли гридница, погреба, клети, медуши, ледник, поварня… Говорят, надо развести костер… а у нее и огнива с собой нет! Кто же знал?
Вдруг она заметила, что снежинки больше не садятся на лицо. Остановилась, подняла голову. Снегопад прекратился, но так лишь заметнее стало, как успело стемнеть. Тропа впереди превратилась в ложбину меж сугробов, с покатыми краями. Позади Малуши тянулась рваная, ломаная цепочка сделов, сама наводившая на мысль о безнадежном одиночестве. Если настанет ночь, ей останется только залезть под елку… или лучше на елку, чтобы волки не достали? А сумеет она?
Малуша огляделась, выискивая елку поудобнее, и увидела, что за прорехой меж деревьями виднеется просвет. Опушка, поляна? Из последних сил она устремилась туда. Почуяла запах дыма – или ей мерещится? Окрыленная надеждой, торопясь или обрадоваться, или перестать надеяться она ускорила шаг, почти побежала, насколько позволял потяжелевший кожух и рыхлый снег под ногами. Остановилась, ловя воздух ртом.
