– Но это ведь не все, да? – спрашивает Ханна, и Силка с недоумением смотрит на нее. – Ты и в самом деле хочешь, чтобы я рассказала другим – Йосе, Наталье, Ольге, Лене – о твоей роли в бараке смертниц?
Силка пытается не показать виду.
– Я так и думала, – говорит Ханна. – Скоро я скажу, что мне от тебя нужно, и ты мне это дашь.
И Ханна отходит от нее.
Силка смотрит на женщин, стоящих кружком в редкую минуту отдыха. Йося поворачивается и улыбается Силке. И та в ответ выдавливает из себя улыбку. Ей не хочется возвращаться мыслями в другое место, ей хочется жить сегодняшним днем, наилучшим образом проживая его вместе с новыми подругами. Она не хочет, чтобы Ханна все испортила. У Силки скручиваются внутренности.
* * *
Совсем скоро, проснувшись однажды утром, женщины видят иней на траве. Тягучий влажный воздух раздражает глотку. Силка здесь уже целый год. Летние косынки убираются, из-под матрасов извлекаются шапки и тяжелые ватники, пролежавшие там последние два месяца.
Похоже, Ханна еще не определила цену за молчание, но часто напоминает Силке взглядом или жестом о том, что ей известно. Силка уговаривает себя не поддаваться страху, что женщины узнают о ней.
Переход от осени к зиме происходит стремительно. Осенние дожди увлажняют землю и портят настроение. Вечерние прогулки по лагерю прекращаются, и женщинам снова приходится приспосабливаться к своей тесной компании.
Дождь переходит в снег с дождем, а снег с дождем – в снег. Постоянно темно.
Барак как будто уменьшился, чтобы не выпустить тайну, известную Ханне.
День, когда строят планы. День, когда думают о будущем. Большинство людей, но не Силка.
1 января 1947 года.
Сегодня впервые она записывает в карточке пациента:
Пациент идет на поправку, завтра ожидается выписка.
Она слышит слова, произнесенные врачом, записывает их, старается улыбаться при взгляде на мужчину, лежащего на койке перед ней. В глазах его слезы.
– Пожалуйста, еще немного. Можно я останусь еще ненадолго? Еще два, три дня. Я пока слаб.
Врач смотрит на больного без всякого сочувствия, потом поворачивается к Силке:
– Как думаешь, Силка? Разрешим мы этому чертову симулянту занимать койку, которой дожидается какой-нибудь хворый зэк? Или завтра же дадим ему коленкой под зад?
Силка научилась этой игре с ее участием, в которую любят играть некоторые врачи. Словно она – человек, решающий, оставить ли пациента еще на сутки в теплой больничной койке со здоровой пищей. Она также узнала, какие врачи могут согласиться на ее предложение оставить пациента еще на сутки, а какие сделают прямо противоположное.
