Дука ненавидит турок и остается православным по своим конфессиональным убеждениям. Вместе с тем он сторонник унии и винит непримиримых противников латинского Запада в неудаче борьбы против османов. Опытный дипломат, знаток итальянского и турецкого языков, Дука хорошо осведомлен о событиях своего времени и старается быть объективным; он не пренебрегает народными оборотами речи, смело вводит в рассказ турецкие и итальянские термины и создает живое описание событий. Повествование о взятии Константинополя читается с захватывающим интересом.
Сочинение его современника Георгия Сфрандзи (раньше его имя писали Франдзи) дошло до нас в двух редакциях — краткой и распространенной; последняя, по-видимому, принадлежит не Сфрандзи, а монемвасийскому митрополиту Макарию. Краткая редакция охватывает период от 1413 до 1477 г., распространенная включает, помимо ряда вставок, также рассказ о событиях начиная с 1258 г.[29] Как и Дука, Сфрандзи хорошо осведомлен о событиях своего времени. Однако он служил не итальянцам, а византийским правителям и после падения Константинополя нашел себе приют в монастыре на острове Корфу; у Сфрандзи поэтому нет и следа того сочувствия унии, которое отличает Дуку: он осуждает не только турок, но и латинян.
Книга Сфрандзи основана на дневнике и задумана как мемуары, как рассказ о виденном и пережитом, и он — человек XV столетия — уделяет большое место собственной личности. Сфрандзи отходит от Дуки и в трактовке вопроса о причинах исторических событий, причем, надо сказать, в распространенной редакции вновь отчетливо проступает ортодоксально-монашеская точка зрения.
Лаоник Халкокондил — пожалуй, наиболее яркий представитель гуманистического направления поздневизантийской историографии[30]. Это сказывается п в его стремлении приблизиться к чистому языку его эллинских образцов (прежде всего Фукидида), и в представлении о судьбе как безликом двигателе исторического процесса, и в осуждении суеверий, и в интересе к естественным наукам, и в умении отказаться от изображения мелочных интриг и богословских дискуссий, составляющих основное содержание книг Григоры и Кантакузина, и в тенденции проследить главное в истории Средиземноморья того времени — формирование Османской державы. Лаоник проявляет большой интерес к описанию соседних народов и вставляет в свое сочинение этнографические очерки, посвященные России, Франции, Германии, Испании, Англии[31].
Представитель афинской знати, Халкокондил мечтает о создании эллинской монархии, но те императоры, о которых он пишет, кажутся ему бездарными и ничтожными людишками: даже для последнего Палеолога, прославленного Дукой, погибшего при обороне своей столицы, Халкокондил не находит доброго слова.
