являются новыми элементами относительной стабилизации и мира, намечающегося в последнее время в Европе на некоторый период.
Договор с Россией значительно улучшает стратегическую позицию Польши, позволяя ей усилить в случае необходимости оборону западных границ.
Для Франции изменение границ, проведенное в 1918 г., — что нашло свое выражение в возвращении районов Меца и Страсбурга в северо-восточную систему французских укреплений, — автоматически укрепило безопасность этой страны.
Если Германия спровоцирует новую агрессивную войну, то ей необходимо будет располагать мощной сухопутной и воздушной армиями, так как ей придется воевать одновременно и на востоке и на западе. Противовоздушная оборона германской территории должна быть достаточно сильной, чтобы успешно защищать, с одной стороны, Рурский бассейн и промышленность, расположенную в Рейнской области, а с другой стороны — Верхнюю Силезию и военную промышленность Саксонии. Совместные воздушные действия французских, бельгийских, польских и чехо-словацких эскадр, направленные против вышеперечисленных промышленных центров, могут стать серьезной угрозой германской военной промышленности. Поэтому неудивительно, что руководители Третьей империи пытаются применить на деле известный германский принцип: «только сильный устанавливает момент, когда он захочет поднять меч». Не забывая о политических моментах, они продолжают лихорадочно вооружаться.
В настоящее время Гитлер применяет к Австрии лозунг сплочения германской нации или так наз. «Глейхсшальтунг». Тот же метод он применит в Саарском бассейне и вообще всюду, где есть германское меньшинство, поддающееся национал-социалистической пропаганде. Понятно, что если бы он мог реализовать свои намерения мирным путем, не встречая при этом серьезных препятствий, создание новой германской империи, простирающейся от Северного моря до Адриатического, было бы лишь вопросом времени. Если бы ему удалюсь направить итальянскую экспансию на Балканы, что в настоящий момент является нереальной мечтой, войти в соглашение с Венгрией и целиком поглотить Австрию, — если бы юн мог одновременно с этим довести вооруженную силу Третьей империи до намеченной мощи, — тогда он, безусловно, мог бы диктовать свои законы Европе.
Вожди Третьей империи пытались использовать косность и отсутствие солидарности среди западных держав — и особенности последние польско-французские расхождения — и верили в возможность привлечения на свою сторону ближайшего соседа Германии — Польши. Заботясь о благосклонном нейтралитете Польши по отношению к «аншлюсу», они питали иллюзию, что взамен миража далеко идущей польской экспансии на север и на восток они могли бы добиться от поляков согласия на пересмотр польско-германской границы. Ведь руководители Третьей империи, несмотря на новый курс политики, не отказались от возможности поднять в известный момент этот вопрос, сущность которого сводится к овладению Германией польским Поморьем и Верхней Силезией.
