Весть об этом дошла до Москвы и Ленинграда. Академия наук послала специальную экспедицию под руководством известного советского ученого-языковеда Александра Арнольдовича Фреймана. Экспедиции пришлось добираться до места находки вьючными тропами, в осеннюю непогоду.
Раскопки дали ещё ряд документов и показали, что на вершине горы стоял замок, теперь почти полностью разрушившийся. Удалось выяснить, что найденные документы составляют часть архива согдийского князя Диваштича, возглавившего в двадцатых годах восьмого века движение согдийцев против арабов. Диваштич стремился поднять против арабов весь Согд, но потерпел поражение и вынужден был оставить столицу своего княжества Пенджикент и отступить в горы. Здесь, в замке на горе Муг, он был осаждён и хитростью заманен к арабам, которые его затем казнили. Архив, взятый Диваштичем во время отступления, теперь стал никому не нужен и остался в разгромленном арабами замке.
Таким образом мы впервые получили на родине согдийцев ценные письменные документы, составленные самими согдийцами на их родном языке и являющиеся деловыми, хозяйственными записями и частными письмами. К сожалению, трудности расшифровки не позволяли быстро пустить эти документы в научный обиход.
При раскопках в Пенджикенте жилые дома вскрывались на многих участках городища. Постепенно удалось уловить некоторую закономерность планировки жилищ: центром жилого комплекса всегда являлся... парадный зал с деревянным перекрытием, покоящимся на четырёх колоннах. Первоначальное представление о том, что каждый бугор на городище скрывает в своих недрах по одному зданию..., оказалось ошибкой. Эти бугры скрывали лучше сохранившиеся, наиболее высокие части целых жилых кварталов. Застройка в городе оказалась сплошной. Вскрыв большие площади жилых кварталов, мы только в 1953 году нащупали городскую улицу, настолько тесной была застройка.
Парадные залы, расписанные сюжетами из героического эпоса, мощные кладки, суровые сводчатые помещения — всё это свидетельствовало о том, что здесь, действительно, жила согдийская знать. Но где же был трудовой люд, где жили ремесленники, составлявшие основное ядро населения всякого города? В Шахристане мы долгое время не могли найти следов производственной деятельности, лишь в 1953 году нашли мастерскую, где, вероятно, выделывалось оружие. Открытие такой мастерской при доме знатного согдийца представляло серьёзный интерес для определения социального состава населения города. Но производство оружия — это особый вид ремесла и обнаружение его при жилище представителя знати ещё не решало вопроса о положении ремесленников в раннефеодальном согдийском обществе вообще. Внимание археологов было обращено на пригородное поселение, расположенное к востоку от города. Сначала мы склонны были считать, что это сельские усадьбы. Но раскопки показали иное. Оказалось, что это и есть дома трудового ремесленного люда. Здесь не было больших парадных залов с резными колоннами и пышными росписями на стенах. Здесь не было высоких сводчатых помещений. Всё было гораздо скромнее. Стены, как правило, были глинобитные, и только своды и арки проёмов были выведены из кирпича. Раскопки показали, что в каждом доме был пандус, ведший на крышу.
