Когда вошел Роджерс с чаем, все вздрогнули.
– Быть может, задернуть шторы, господа? – спросил он. – В гостиной станет уютнее.
Все согласились, и шторы были задвинуты, а лампы зажжены. Комната действительно повеселела. Тени почти рассеялись. К утру шторм наверняка закончится, кто-нибудь появится… придет лодка…
– Разлейте, пожалуйста, чай, мисс Брент, – сказала Вера Клейторн.
На что пожилая женщина ответила:
– Нет, лучше вы, милочка. Чайник такой тяжелый… А тут еще я два мотка серой шерсти потеряла. Такая неприятность…
Вера подошла к столу. Весело зазвенели фарфоровые чашки. Вернулась нормальная жизнь.
Чай! Как хорошо, что есть обычный полуденный чай! Ломбард отпустил остроумное замечание. Блор ответил. Армстронг рассказал веселую историю. Даже Уоргрейв, который обычно чай терпеть не мог, теперь пригубил его одобрительно.
Вдруг в эту жизнерадостную атмосферу шагнул Роджерс. Он явно был расстроен. И сказал нервно и наобум:
– Прошу прощения, господа, никто из вас не знает, что сталось с занавеской из ванной комнаты?
Ломбард вскинул голову.
– Из ванной? Какой еще ванной, Роджерс?
– Исчезла, сэр, как не бывало. Я пошел по дому, задергивать шторы, как обычно, а этой, в ванной, – нету.
– А утром была? – спросил судья.
– О, да, сэр.
– Как она выглядела? – задал вопрос Блор.
– Алого шелка, сэр. Она подходила к красной плитке.
– И что, она исчезла? – поинтересовался Ломбард.
– Исчезла, сэр.
Все переглянулись.
– Ну… и что с того, в конце концов? – угрюмо сказал Блор. – Безумие, конечно… как и все остальное. Но какая разница? Шелковой занавеской никого ведь не убьешь. Забудьте о ней.
– Да, сэр, спасибо, сэр, – сказал Роджерс и вышел, закрыв за собой дверь.
Комната снова погрузилась в пучину страха. Все опять исподтишка следили друг за другом.
Обед был подан, съеден и убран. Еда была простая, в основном консервы.
После напряжение в гостиной стало почти невыносимым.
В девять часов Эмили Брент, встав со своего места, сказала:
– Я иду спать.
– Я тоже, – добавила Вера.
Обе женщины поднялись наверх, а Ломбард и Блор последовали за ними. На площадке лестницы мужчины остановились и проследили за тем, как женщины дошли до своих спален, вошли внутрь и заперли двери. Синхронно щелкнули задвижки, в замочных скважинах лязгнули ключи.
– Вот кого незачем предупреждать, чтобы запирались на ночь! – с усмешкой произнес Блор.
– Что ж, по крайней мере, с ними этой ночью ничего не случится! – сказал Ломбард.
И он пошел вниз, а Блор – за ним.
