Десять негритят / And Then There Were None | страница 30



– Умер? – уточнил генерал Макартур. – Вы хотите сказать, что малый просто поперхнулся и… умер?

– Может быть, и так, – ответил доктор. – Верно то, что он умер от удушья.

И снова понюхал стакан. Кончиком пальца коснулся капель на дне, затем поднес его к губам и очень осторожно лизнул.

Выражение его лица изменилось.

Генерал Макартур сказал:

– Вот не знал, что можно умереть, просто поперхнувшись!

Эмили Брент отчетливо выговорила:

– И среди жизни нас окружает смерть.

Доктор Армстронг встал и резко произнес:

– Нет, умереть, просто поперхнувшись, невозможно. Смерть Марстона произошла, что называется, не от естественных причин.

– В его стакане… что-то… было? – почти шепотом спросила Вера.

Армстронг кивнул:

– Да. Не могу сказать, что именно. Скорее всего, один из цианидов. Но без характерного запаха синильной кислоты – значит скорее цианид калия. Действует мгновенно.

– Яд был в стакане? – отрывисто спросил судья.

– Да.

Доктор шагнул к столику с напитками. Вынул из бутылки с виски пробку, понюхал ее, лизнул. Проделал то же самое с содовой. Покачал головой:

– Всё в норме.

– Хотите сказать… он сам положил себе в стакан отраву? – уточнил Ломбард.

Армстронг почему-то разочарованно кивнул:


– Похоже на то.

– Значит, самоубийство? – констатировал Блор. – Странный выбор.

Вера задумчиво произнесла:

– Никогда бы не подумала, что человек вроде него может покончить с собой. Он был так полон жизни… И так – о! – так ее любил! Когда он съезжал сегодня вечером с холма в своем автомобиле, он был похож на… на… о, я не могу объяснить!

Но ее все поняли. Энтони Марстон, молодой мужчина в расцвете сил и красоты, многим показался тогда неземным созданием. И вот он лежит, точно сломанный цветок, на полу перед ними.

– Чем еще, кроме самоубийства, можно это объяснить? – спросил доктор Армстронг.

Все медленно покачали головой. Другого объяснения не было. Напитки были чисты. Все видели, как Энтони Марстон наливал себе спиртное. А значит, какой бы яд ни был в стакане, его мог положить туда лишь сам Энтони Марстон.


Но, с другой стороны, зачем Энтони Марстону убивать себя?

– Знаете, доктор, по-моему, тут что-то не так, – задумчиво сказал Блор. – На мой взгляд, мистер Марстон был не из тех джентльменов, которые совершают самоубийства.

– Согласен, – ответил Армстронг.

II

На этом все и кончилось. Да и что еще тут было говорить?

Армстронг с Ломбардом вместе отнесли недвижное тело Энтони Марстона в его комнату, где и оставили, закрыв его простыней с ног до головы.