) — корни этого своеобразного вида спорта можно обнаружить на Крите в минойскую эпоху; позднее многочисленные его разновидности были популярны на Иберийском полуострове, на португальском острове Терсейра Азорского архипелага (
corrida de touros à corda[184]), во время карнавала в Венеции, ну и прежде всего в Провансе. Суть гонок — состязание в быстроте и ловкости с боевым
toro; оно чрезвычайно опасно и, бывает, заканчивается трагически. Группа молодых людей в белом — разетеры (
raseteurs) — провоцируют быка (так называемого
cocardier[185]). Подбежав как можно ближе к животному, готовому к стремительной атаке, они пытаются снять у него с рогов поочередно: красную кокарду, белый помпон и веревочку, обмотанную вокруг одного рога. От возможно смертельного удара разетеры спасаются, перепрыгнув — в последнюю, как того требует мужская честь, минуту — через барьер, которым обнесена арена. Побеждает тот, кто в течение определенного времени первым добудет все три трофея.
Издавна известно, что с особым вниманием за этими играми наблюдают молодые девушки, оценивая не только отвагу и. ловкость, но и физическую кондицию участников: они выбирают среди них будущих мужей.
Камаргские гонки обычно происходят в тех же амфитеатрах, где на Пасху проводятся корриды.
В наши дни амфитеатр в Фурке, сооруженный с учетом финансовых возможностей городка, — скромная деревянная конструкция с ареной, посыпанной речным песком. Расположенный в стороне от центра, между замком и дамбой над Малой Роной, во время пасхальной фиесты и прочих праздников и государственных торжеств он становится самым важным местом в городе.
Именно этому амфитеатру выпало стать сценой, на которой в воскресенье 15 августа 1923 года разыгралась драма. День был чудесный, окрестные сады золотились от зрелых абрикосов, жара не докучала, поскольку с запада дул легкий ветерок. На окружающих арену деревянных трибунах теснилось около ста пятидесяти человек, в основном жители Фурка, но и немало гостей из Арля, Тараскона, Бокера, Бельгарда, Сент-Жиля, Эг-Морга, Вовера, Бовуазена, Фонвьея.
Представление началось ровно в 16.00. Одного за другим выпустили двух первых быков. Их боевой задор и проворство вкупе с юношеской бравадой разетеров были встречены всеобщим одобрением. Но когда открылись ворота загона, выпуская третьего быка, зрители умолкли, словно над ареной пролетел Ангел Истребления. Огромный палевый зверь с рогами, изогнутыми в форме лиры, стремительно выскочил из ворот, замер как вкопанный посреди арены, низко опустив морду в клочьях пены, раздувая ноздри, роя копытами землю и вращая налитыми кровью глазами. Никем не провоцируемый, он с неожиданной быстротой и яростью бросился в атаку; еще остававшиеся на арене немногочисленные разетеры бросились наутек.
