Питер Дейвис – большой оригинал от музыки, а также первооткрыватель новых форм; и надо сказать, что его творчество далеко не всем нравится. В 1969 г. его работу «Восемь песен для сумасшедшего короля» обозвали «полной ерундой», а с первого представления «Бессловесной благодати» во время концерта BBC Proms в Альберт-Холле люди выходили толпами.
Тем не менее Макс, как его все звали в мире музыки, действительно был очень душевным и талантливым композитором, умеющим передать в музыке все, что он пожелает. Он был очень рад, что широкой публике приглянулась эта, по его собственному определению, «маленькая фортепианная штучка». Она «стала народной мелодией, – говорил Макс незадолго до смерти. – Людям она нравится, но никто не знает, кто ее написал… Для так называемого серьезного композитора это очень необычная ситуация: написать мелодию, которая бы всем так нравилась».
‘Maiblumen blühten überall’ / «Повсюду цветут майские цветы»
Александр фон Цемлинский (1871–1942)
Вена в период конца XIX – начала XX вв. была очень странным букетом майских цветов. Вашему вниманию предлагается редкое сочетание секстета струнных и сопрано.
В наши дни творчество Александра фон Цемлинского услышишь нечасто, а жаль. Он жил в очень любопытный исторический период модернистской культуры. Ему покровительствовал Брамс (21 февраля, 3 апреля, 7 мая, 3 августа), он был учеником Антона Брукнера (11 августа, 11 октября) и свою очередь давал уроки Эриху Корнгольду (2 сентября). В молодости он влюбился в Альму Шиндлер (13 августа), которая потом вышла за Густава Малера (18 мая, 7 июля, 9 октября).
Сестра композитора вышла замуж за Арнольда Шёнберга (13 сентября). Как и многие другие евреи, Цемлинский был вынужден уехать из Австрии в США. В отличие от некоторых своих коллег, композитор не получил заслуженного признания, на которое, как публично заявляли Шёнберг и Малер, он имел полное право.
Композитор писал гипервыразительную музыку, которая, на мой взгляд, прекрасно отразила все изменения, произошедшие в европейской музыке в период между 1890 и 1940 гг. Цемлинский остается верен гармонии, а не уходит в атональность, как это сделал, например, Шёнберг. Предлагаемый вниманию читателей отрывок написан на слова немецкого поэта Рихарда Демеля. Композиция начинается очень спокойно, но после появления сопрано становится более интенсивной. Каждый раз, когда я слушаю ее, она – как это может только музыка – неизбежно переносит меня в другое пространство и время.
