Айван, единственный и неповторимый | страница 59

Я съеживаюсь и опускаю глаза.

Майя пускает меня обратно в клетку.

Я снова лежу без сна и пытаюсь вспомнить, как все было, когда я еще не перестал быть гориллой.

Как мы двигались? Как прикасались друг к другу? Как мы узнавали, кто главный?

Я пытаюсь дотянуться до прошлого сквозь толщу детей, мотоциклов, попкорна и свои короткие штанишки.

Я пытаюсь представить Айвана таким, каким он мог бы стать.

Ко мне идет самец-подросток. Он с жадностью смотрит на мою пищу.

Я воображаю другого Айвана, сына моего отца.

Я ворчу, колочу землю и красуюсь. Я бью себя в грудь так, чтобы меня услышал весь мир.

Киньяни наблюдает за этим, как и все остальные.

Я делаю шаг навстречу молодому выскочке, и он отступает.

Будто бы и правда поверил, что я и есть тот силвербэк, которым притворяюсь.

Я сооружаю на земле гнездо. Оно не похоже на настоящее, из джунглей. Листья здесь гораздо хуже тамошних, а ветки очень хрупкие. Они ломаются, когда я переплетаю их между собой.

Остальные наблюдают за мной, неодобрительно ворча: «слишком маленькое», «хлипкое чересчур», «ну и уродство».

Но когда я наконец забираюсь в эту зеленую колыбель, мне кажется, будто я оказался в объятиях тумана, окутывающего верхушки деревьев.

Майя хочет, чтобы я вернулся в свою стеклянную клетку. Она пытается подманить меня к двери дорожкой из крошечных зефиринок.

Я пытаюсь не обращать на это внимания. Я не хочу уходить отсюда. День выдался безоблачный, и я только что нашел подходящее место, чтобы вздремнуть. Но когда она добавляет к зефиринкам изюм в глазури, моя решимость слабеет. Майя слишком хорошо знает мои слабости.

Телевизор в стеклянной клетке включен. На экране очередная передача про дикую природу, изображение нечеткое и трясется.

Я жду появления горилл, но их нет.

Затем раздается пронзительный крик, напоминающий звук игрушечной трубы.

Мое сердце убыстряет бег.

Я спешу к экрану, а там – она.

Руби.

Она плещется в отличной луже грязи с двумя другими молодыми слонами.

Появляется слониха. Она возвышается над Руби, словно башня. Ее хобот поглаживает и ласкает Руби. Слониха издает мягкие звуки.

Они прислоняются друг к другу точно так же, как Руби прислонялась к Стелле. Их хоботы сплетаются. В глазах Руби я вижу что-то новое.

Радость.

Я досматриваю до конца, и Майя снова запускает для меня эту передачу, а потом еще раз. Наконец она выключает телевизор и выносит его из клетки.

Я кладу руки на стекло. Майя оборачивается.