То, что еще до Констанцского собора имели место контакты между Византией и польским королем Владиславом Ягеллоном, следует из письма Сигизмунда Люксембургского императору Мануилу II от 1412 г. В нем автор ссылается на какое-то более раннее послание, отправленное им совместно с польским королем[193]. Нельзя точно сказать, собственные ли интересы заставили правителей Польши и Литвы заняться поиском решения в вопросе церковной унии либо инициатива исходила от Сигизмунда или самих византийцев. Последнее предположение имеет под собой почву, и есть основания считать, что с Польшей греки связывали один из возможных способов привлечь внимание Запада к своим проблемам. В предыдущей главе уже упоминалась фигура Андрея Хрисоверга, имевшего вполне налаженные связи с византийскими послами на Констанцском соборе. Если же параллельно вести речь о польско-византийских отношениях, то в связи с этим фигурирует имя его брата Феодора. Известные нам факты образуют следующую картину.
7 октября 1415 г. посольство из Кракова зачитало депутатам послание польского короля. Из него следовало, что недавно к монарху прибыл вышеупомянутый Феодор Хрисоверг и просил его о содействии в деле воссоединения православных с католиками, предлагая воспользоваться его услугами. «Как вам должно быть известно, — писал король, — в государстве нашем до сих пор проживают многочисленные русские подданные, которые никогда не знали благодати Божьей, и для того, чтобы они, оставив свои заблуждения, вернулись бы на путь истинный, примите посылаемого к вам брата Феодора…»[194] Из письма, к сожалению, не ясно, была ли это инициатива самого Хрисоверга или же за ним стоял кто-то еще. Последнее предположение более правдоподобно. Владислав сообщал, что Феодор прибыл к нему с рекомендательными письмами от «многих князей христианских», не назвав, правда, ни одного из них[195].
Как раз незадолго до этого, весной 1415 г., Краков посетило византийское посольство. Имевшиеся при нем письма не сохранились, но известно, что послы просили помочь своей столице отправкой туда партии зерна[196]. Имеются и сведения о том, что эта просьба была удовлетворена[197]. Очень велика вероятность того, что греки использовали эту возможность, чтобы в беседе с монархом коснуться проблемы церковной унии, тем более что разговоры на эту тему уже велись на Констанцском соборе. Не исключено, что существует прямая связь между этим посольством и последующим приездом в Краков Феодора Хрисоверга, но доказательств этому нет.
