Но на развод я подать не могу. Можете считать меня человеком старомодным, несовременным, но я считаю, что брак – дело серьезное, и, кроме того, если отбросить Валин недостаток, то в остальном она женщина хорошая и добрая… И в то же время я ее боюсь… Так вы не хотите сыграть роль потерпевшего?
– Нет, – ответил я. – Ваш рассказ тронул меня, но я уверен, что вы сгустили краски и что ваша жена достойна лучшего к ней отношения.
– Что ж, пойду по вагонам, мир не без добрых людей… Как жаль, что всякие правонарушения мне претят и что я абсолютно непьющий, – у пьющих это очень просто получается… Если вы не хотите помочь мне в главном, помогите хоть во второстепенном. Валентина уверена, что я приеду в воскресенье «Стрелой». Пожалуйста, передайте ей мой рюкзак и скажите, что я задержан милицией. Подробности я сообщу ей письмом.
– Но как же я узнаю вашу жену?
– Вот посмотрите, – он протянул мне снимок 9x12, где была изображена очень красивая и симпатичная молодая женщина. – Запомните?
– Запомнил, – ответил я, возвращая ему фото.
Он ушел, пожав мне руку.
Когда поезд прибыл в Москву, я, неторопливо проходя по перрону, увидал возле головного вагона небольшую толпочку, центр которой составляли два проводника, милиционер, Ботаник и некий человек, который, тыча пальцем в Ботаника, восклицал:
– Он меня ударил! Клянусь вам, люди!
На лице потерпевшего никаких следов побоев не было, да и пафос его показался мне несколько наигранным; очевидно, тут имел место сговор или подкуп. Я усомнился в успехе предприятия своего нового знакомого. Но когда на вопрос милиционера, зачем он ударил и действительно ли ударял, Ботаник дерзко ответил: «Захотелось – и ударил!» – по выражению лица милиционера я понял, что мой недавний попутчик получит желаемый срок.
Я закомпостировал билет на «Красную стрелу» и без опоздания прибыл в Ленинград. Город был упакован в легкую утреннюю дымку, перрон был влажно чист, бодро и звонко звучали голоса. В толпе встречающих я издали опознал Валентину. Она оказалась еще красивее и симпатичнее, чем на фото. Воистину, среди встречающих она выглядела как садовая фиалка среди кормовой брюквы! Когда я подошел к ней и представился, она, увидав знакомый ей рюкзак, встрепенулась:
– С Сергеем опять что-то случилось? Да? Не томите, скажите мне всю правду!
Кратко и в оптимистическом тоне я сообщил ей, что муж ее арестован, и приступил было к изложению подробностей.
– Где вы живете? – прервала она меня.– Пойдемте пешком, я вас провожу, по пути вы мне все-все расскажете,– и утерла глаза платочком. Я подумал, что среди нас, мужчин, до сих пор встречаются изрядные подлецы и негодяи, которые плохо относятся к таким прелестным созданиям. Но на словах я сказал только, что живу на Крестовском и что с удовольствием пройдусь пешком в таком приятном обществе.
