– Глефод, – прервала его жена. – Твоя винтовка у нас в спальне.
– Но ведь ты…
– Проверь комод, второй ящик.
– Но ведь там…
– Что – там?
– Там твои… – капитан замялся и принялся вертеть кистью руки, как будто вращение могло сказать за него то, чего не велел говорить стыд.
– Мои – что, Глефод?
– Ну, твои эти…
– Мои трусы, Глефод, – жена возникла в дверях, потрепанная, но по-прежнему неукротимая. Щеку ее украшала тщательно заретушированная царапина, недавний хаос на голове обратился в лаконичный пучок. – И мои лифчики. Кажется, ты знаешь, куда все это надевается и что закрывает. Видишь, я угадала с местом. Ты никогда бы не стал там искать потому, что очень стеснительный. Да, ты ужасно стеснительный, Глефод. И только о своем папаше ты болтаешь смело, во весь голос.
– Потому что это единственное, чем мне есть гордиться, Мирра, – ответил тихо капитан. – Но это мы уже проходили. Давай посмотрим, действительно ли она еще работает.
С этими словами он подошел к комоду, открыл второй ящик, зажмурился и запустил руку в белье своей жены. Пошарив в нем некоторое время, он извлек на свет Божий тяжелую воронено-черную винтовку. «Кригга» – красовалась на ее ложе, и это действительно была винтовка «Кригга» – тщательно смазанное, идеально выверенное орудие убийства, подходящее любому человеку, кроме Глефода. Тем не менее, из всех людей в мире эта винтовка принадлежала именно ему, и вот Глефод поднял ее и принялся разглядывать, припоминая инструкцию.
– Хм, понять бы, где здесь курок… – задумчиво проговорил он, целясь куда-то в стену. – Может быть, это?
Щелчок – и магазин винтовки упал на пол.
– Ну, по крайней мере теперь она никого не убьет, – сказала Мирра.
– Не уверен, – ответил Глефод. – У меня такое чувство, что я послал патрон в ствол. Может, мне выстрелить – для проверки?
– Выйди на улицу и стреляй сколько хочешь. А пока ты дома, уважай меня и мой дом.
Мирра не лгала: дом, в котором жили они с капитаном, дом, который только что разгромил полковник Конкидо, принадлежал ее семье. Своей квартиры Глефод не имел, а из родового особняка его изгнал отец – как раз за то, что капитан все же решил жениться на Мирре. Третья дочь богатого торговца удобрениями, она никоим образом не годилась в невесты маршальского рода и, кроме того, имела наглость не любить Аргоста Глефода, гурабскую династию и военных в целом. То, что она, несмотря на вышеперечисленное, все же любила Глефода, лишний раз говорило маршалу: твой сын тебе чужой, он повредит репутации рода, испортит блестящую карьеру.
