Если бы они знали, как ошибались в оценке происходящего, в нас, в молодёжи, да и в себе тоже - что, возможно, намного серьезней. Если бы мы все знали. То нас там не было бы, никого.
Но сейчас, даже зная неведомое тогда будущее, не предам и не отдам тех воспоминаний! Запах печёной картошки, тепло плеча Тимура, рука в руке, его поющий голос, отдающийся во всём моём теле сладким томлением, разгорячённые красивые лица вокруг, фляжка с чем-то крепким, идущая по кругу... И жаркая вера, что начинается абсолютно новая, прекрасная жизнь, которую мы честно отвоюем, отстоим. Ну, да... "Мы наш, мы новый мир построим."
И разве это было неправильно? А как правильно? Жизнь премудрого пескаря? Сейчас именно так и существует большинство. Нравится? Нечего жаловаться тогда. Всё идёт, как дОлжно. А у нас было по-другому, и мы были счастливы.
Кто мог знать, что всё будет предано, легко и непринуждённо сдано, заложено, заплёвано и растёрто сапогом? А уроки истории, как показало будущее, мы все учили не очень хорошо. Прямо скажем - отвратительно.
Но тогда мы победили! И в сентябре пошли учиться самые счастливые в мире победители Дракона - мы с Тимуром. Моя жизнь в те месяцы - какой-то горный серпантин! События сделали крутой вираж, и опять началась новая эпоха, меняющаяся на ходу, стремительно и непредсказуемо.
Формально пошёл отсчёт новой эры, но, в сущности, сразу мало что изменилось. Пока всё продолжалось, как прежде: магазины пустели окончательно и бесповоротно, люди так же ходили на работу или учились, СССР шатался и кренился, но ещё не развалился, капитализм официально не объявили, хотя уже не запрещали. Всё будто сжалось, сконцентрировалось и приготовилось к прыжку. А пока вошло в режим ожидания, инерционно катясь по проложенным рельсам, хотя и постепенно притормаживая.
Сильно изменилась лишь пропаганда, а, соответственно, пресса. Остальное "оставалось на своих местах до особого распоряжения".
Молодёжная среда бурлила и страстно приветствовала перемены. Правда, у многих возникали конфликты с родителями и более "древними" родственниками, что не обошло и нашу семью.
Тимур крепко ругался со своими "предками", которые на дух не принимали никакой антикоммунизм и, особенно, антисоветчину.
- Вы ещё нахлебаетесь этой своей свободы! - хрипло орал побагровевший свёкор, в то время как я по-быстрому застёгивала молнию на сапогах в прихожей, сообразив пять минут назад, что надо сваливать с воскресного семейного обеда - только скандала на политической почве нам не хватало! Свекровь тихонько всхлипывала, а Тимур, вскочив из-за стола, размахивал руками и кричал ничуть не тише папаши:
