- Я слышала прекрасные отзывы о Щукинском училище, - неожиданно проявила знание моя мама. - Одна девочка с моего участка год назад поступила туда, я встретила недавно её маму, она говорит, что это лучшая театральная школа в стране.
Понятно, да? У всех чьё-то авторитетное мнение и бесценная информация.
Но Маринка решила по-своему: ВГИК.
- Если уж торговать лицом, то крупным планом, - резонно рассудила она. - В кино шансов чего-то добиться больше в разы.
Говорю ж - умная и практичная не по годам. Не было у неё никакой любви к сцене, к театральным подмосткам и актёрству, поэтому расчёт верный, посыл правильный: торговать лицом, чтобы чего-то добиться. Тогда ещё в наших диких землях не расцвела эпоха моделей, всего года через три-четыре Маринкина карьера была бы предопределена, она уже имела бы контракты с престижными домами моды и фирмами, причём, зарубежными, и ей вообще не понадобился бы никакой ВГИК.
Довольно быстро менялась реальность вокруг нас, времена наступали забавные - по стране прошла волна конкурсов красоты, и все в один голос твердили Маринке, что она - мисс Вселенная, никак не меньше. Но для прокатившихся по умирающему Советскому Союзу конкурсов Марина наоборот опоздала родиться: семнадцать ей исполнилось только в самом конце девяностого, не успела в "первую волну", иначе всех бы уделала, без сомнений. Впрочем, её родители, советские интеллигенты, и мысли не допускали ни о каких состязаниях в купальниках. Они и ВГИК-то приняли со скрипом - ведь там учат не для театра, который высокое искусство, а для кино, которое пониже. Но смирились. Лучше пусть будет этот институт, чем вообще никакого.
Прекрасные мои подруги!
ВОССТАЁМ ИЗ ПЕПЛА
Началась совсем-совсем другая жизнь: без папы, с институтом, без ежедневных встреч с любимыми подругами, с упавшей духом мамой. Месяц она отлёживалась, почти полностью поседела, как-то сгорбилась, похудела и будто стала ниже ростом. И это в сорок лет! Мама принимала кучу сердечных препаратов, столько же, сколько бабуля с дедулей в последние годы.
Мне всерьёз пришлось подумывать, что придётся бросить учёбу и идти работать - не сказать, чтобы у нас было много сбережений. Я подсчитала, что при самом скромном и бережливом подходе нам троим, включая Фиму, если мама сляжет, хватит отложенного максимум на год. Какая может быть учёба?
Но спустя месяц советский человек в маме победил:
- Надо продолжать жить и делать своё дело, - однажды утром она решительно стала собираться на работу. - Мне ещё тебя на ноги поставить нужно.
