Скинул с плеч рюкзак, достал из него одну из двух банок тушенки, вскрыл ее «Барсиком» и со вчерашним хлебом принялся без особого аппетита есть.
«Черт! Лучше бы я в школу пошел, — вспомнил, что завтра первое сентября, и с каким нежеланием я туда собирался.
Мне казалось, что побывав на войне, пусть и всего два с половиной месяца, я теперь совсем взрослый стал. Я и раньше на одноклассников слегка с недоумением смотрел, давало о себе знать постоянное общение со старшими ребятами. Мои друзья меня на два и три года старше, одни в армии сейчас, другие в институте. Так что одноклассники, с их казалось примитивными и ни о чем разговорами, совсем меня не интересовали. Ну, кроме нескольких, как тот же Андрюха Вавилов, приятелей. И вот, после этого бурного лета, после насыщенной адреналином жизни, тупо сидеть на уроках — это вообще жесть и пытка.
Так мне казалось.
Но сейчас, хлебнув за это утро адреналина столько, что он уже чуть ли не из ушей льется, хотелось чтобы всего этого не было. Всю жизнь за плечом брат стоял, а рядом с ним его друзья. Настоящие друзья, которые, что бы ни случилось, всегда рядом и поддержат.
Но вот сейчас я этой поддержки не ощущаю. И перестал ее ощущать, как только тетку обращенную в зомби увидел. Словно кусок души вырвали.
— Братан, мне тебя не хватает, — окончательно понял, почему себя таким неуверенным чувствую.
Хоть и уверен был, что брат с друзьями сто процентов выжили и скоро должны вернуться, но в данный момент ощущал себя полностью одиноким в этом долбанном зомбо мире.
Пусть поначалу и через силу, да под невеселые мысли, но банку тушенки целиком прикончил, чему сам удивился. Вынырнул из мыслей, когда хлебом остатки жира подбирал.
Отставил в сторону пустую банку, запил всё это дело водой и вытерев платком руки, только сейчас поинтересовался временем.
— Черт, — часы показывали без семи два. — Время летит, а еще столько сделать надо.
Хоть и осоловел слегка после еды, но рассиживаться не стал. И так не успеваю.
Закинул рюкзак за плечи и, держась середины крыши, чтоб лишний раз не мелькать и не привлекать к себе внимания, на другую сторону этого четырехподъездного дома направился. Там нагнувшись пониже, подполз к краю и…
«Черт! Ну покажитесь же хоть кто–нибудь, — сидел за парапетом крыши и наблюдал за перпендикулярно стоявшим двухподъездным домом.
В этом доме, правда в разных подъездах, живут родители Акелина Сереги на четвертом и Жерцева Вовки на шестом этаже. И окна их квартир отсюда хорошо просматриваются. Только толку от этого… никакого шевеления не наблюдал. На некоторых балконах движение было, уже приевшееся пьяное покачивание. А вот не заразившихся вообще не видать!
