Наконец, акустическую активность проявила центральная судья, обратилась к окружающему пространству перед собой:
— Есть ли у присутствующих граждан СЕМа, что они могли бы сказать в защиту обвиняемых?
— Да, ваша честь, у меня, — отозвался сержант.
— Назовитесь и говорите, — велела судья.
— Сержант Пьер Птижан, частная военная компания «Армус». Судя по материалам дела, у молодых людей в момент кризиса на Сайори не было времени разобраться в ситуации. Ребята действовали спонтанно, как им казалось правильным, ведь они подавлены агрессивным окружением и авторитарным воспитанием. После их спасения так же прошло мало времени, чтобы они могли дать правильные оценки произошедшему и своим поступкам. Наша компания готова участвовать в их перевоспитании и выступить поручителем.
Он подошёл к судейскому столу, подал какую-то бумагу, судья, не взглянув на неё, убрала в папку.
— Хорошо, ваше ходатайство приобщено к делу. — Она поднялась, за ней встали остальные. Заговорила строго:
— Евгений Старкин, Джон Стоун, Елен Ривз, встаньте!
Ребята поднялись, судья продолжила. — Вы приговариваетесь к смертной казни по достижению совершеннолетия. По ходатайству ЧВК «Армус» по достижению вами совершеннолетия дело будет рассмотрено ещё раз, тогда и примут окончательное решение. До совершеннолетия будете содержаться в тюрьме для не достигших возраста полной ответственности подданных СЕМа. Поручителю разрешается участвовать в перевоспитании без ограничений. Меры по ограничению свободы на усмотрение администрации учреждения.
Она смягчилась лицом, посмотрела на них долгим, добрым взглядом, сказала, — и да поможет вам бог!
Судьи развернулись, как по команде, и удалились гуськом.
— Садитесь пока, — сказал сержант спокойно.
Ребята плюхнулись на скамейку. Даже для Жеки дело под таким соусом показалось пропащим.
Сержант встал перед ними, заговорил спокойным, человеческим тоном:
— Ну, что раскисли? На родине были герои, стреляли в солдат, а тут всего лишь приговорили и всё? Да чтоб вы знали — все солдаты приговорены! Вы теперь тоже солдаты, навсегда, до самой смерти!
— Теперь мы должны будем стрелять в своих?! — С вызовом спросила Ленка.
— Нет, — заверил её сержант, — в своих не даст выстрелить система опознания «свой-чужой». Но это вам пока сложно, разберётесь в учебном процессе. Сейчас вам галстуки принесут, и пойдём домой…
— Галстуки?! Скаутские что ли?! — Воскликнул Джонни.
В помещение вошёл похожий на сержанта мужик в серой форме с пакетом в руке. Спросил, кивнув на молодых людей, — этих что ли?
