— Будем прорываться. — Полу прорычал, полу прохрипел маг увенчанный ошметками трупов и их слизью. Он поставил у своих ног шесть печатей, из которых повинуясь его воле поползли стебли лоз образуя своеобразный мост над головами мертвецов. Хлипкий на вид, он оказался прочным и устойчивым, вполне выдержавший двух человек.
Пещера поворачивала и пробираясь в ее недра по импровизированному мосту юноши наткнулись на странное и не очень приятное существо которое и подняло мертвецов, вырвав их из глубокого сна смерти. Оно имело человеческие руки, плечи и голову, абсолютно лысую, а вот низ был похож на ящерицу, массивные зеленые когтистые лапы; начинающийся от седьмого шейного позвонка и тянущийся вдоль всей спины широкий костяной нарост переходящий в тяжелый хвост с шипом. Пальцы его украшали магические перстни преобразовывающие энергию вместо оружия.
— Это Санвиа, — Молчание нарушил Факир, — отпрыск Замарта, слепой как крот.
— Но не глухой. — У существа оказался низкий шипящий голос. — Зачем ты пришел сюда, предатель?
— За сестрой, естественно.
— За теми, кого выкрал в Кейтаге Замарт. — Уточнил Трэн, во все глаза изучая диковинную тварь. Такого порождения он еще не встречал, но где то читал, а может и слышал об этом. Вроде химеры стали актуальной проблемой этого века у убийц драконов. В гибнущем мире — гибнет все.
— А ты кто? — Голова химеры мгновенно обернулась в сторону незнакомца, вслушиваясь и принюхиваясь. Тем временем его нежить сообразила взобраться на зеленый мост и уже продвигалась к заветной цели, — свежей человеченки.
— Кто я? На себя прежде взгляни, а потом задавайся этим вопросом. Гадость… — Хоть эта мерзкая тварь и вызывала жалость, но совсем чуть-чуть. — Веди лучше нас по хорошему к пленным, а не то Факир тебя немного порубит. Сделает более на человека похожим.
— Ну это мы еще посмотрим. — Химера гадко засмеялась и в ту же секунду импровизированный мост рухнул в самую гущу подтягивающихся мертвецов.
Гадкое, мерзкое зловоние ударило со всех сторон. Слизь, гниль, гной, мелкие черви — вызывали рвотные позывы, но благо желудки у обоих были пустыми. Правда Трэну голод служил не только хорошую службу, а в основном плохую. Юноше было очень трудно контролировать себя, дабы не выдать свою истинную сущность. Ведь оскверняя свое тело «живой» едой он становился человеком. Этому хорошо помогало прокисшее молоко и мясо. Лишь сытый он мог не замечать многих гнусных вещей, но сейчас еще и в окружении этих отвратительных мертвецов…
