Четыре корабля уходили на всей скорости из этого места в сторону внешней луны, когда из-за неё им наперерез выскочила группа кораблей — три линейных, одиннадцать тяжелых и пять легких, были для них эмоциональным потрясением.
'Ахар' выпустил в сторону врага, так неожиданно вставшего на пути к спасению, несколько десятков ракет и попытался отвернуть в сторону, но исчез в пламени взрыва — бортовой залп с двух линейных крейсеров разнес его в клочья. Остальные три корабля начали судорожно посылать сигналы о сдаче. Это оказались средние крейсера 'Волшебник', 'Гонец' и 'Флибустьер'.
Экраны показывали, что остальные пираты, несмотря на кричащие, на всех частотах призывы к сдаче, рванули в рассыпную.
'Сиран', 'Королева' и 'Шутник' были атакованы в лоб эсминцами. Их фронтальная атака увенчалась успехом, и все три пиратских судна были уничтожены. Но эта победа омрачилась тем, что один из эсминцев взорвался, а другой уже не держался в строю, весь в пробоинах, облако выходящего в космос топлива окружало его. Спасти экипаж не удалось, они сгорели, те кто был жив, в один момент, вместе с кораблём.
В стороне, так, где пытались вырваться на волю ещё пять пиратских кораблей, засверкали вспышки выстрелов и практически сразу четыре вспышки одна за другой озарили космос.
Вдаль, стремительно унося ноги, уходил от мнимой погони корабль с пиратским экипажем, класса легкий крейсер и с именем 'Кочевник'. Его никто не преследовал.
В этот день дивизия Ориона потеряла семь эсминцев, тридцать пять офицеров и матросов погибли.
Было захвачено три средних крейсера и два полуразрушенных, но с надеждой на восстановление, легких крейсера. Сдалось в плен и было снято с обломков сто семьдесят четыре пирата. По приблизительным данным погибло около трех тысяч пиратов из экипажей и десантных команд кораблей.
Все время боя Нал, как и многие другие, провел у проекторов, создающих полную трехмерную панораму боя. Возбужденное дыхание, восклицания, стоявших вокруг него, передалось и ему, он сам не заметил, как эмоционально оказался там, посреди бушующего моря разрывов. Он остро переживал гибель экипажей эсминцев. Гибли, конечно, в основном пираты, они тоже люди и также хотели жить. Но когда эта мысль пришла к нему, он опровергнул её. Ведь все, кто находился там, в море огня через каких то два дня должны были жечь, убивать, грабить, а, уходя, ещё и полностью уничтожить один из миров Ахернара. Ему вспоминалась заповедь: 'Если можем смертью немногих уберечь от смерти многих, не раздумывай, вперед'.
