Над каждой вещью была, какая-то богряная аура, с вкраплением черноты.
На уровне ощущений это была какая-то мерзость.
— Лучше не брать его вещей. — Сказал я легионерам, что столпились вокруг. — Разве, что вон, тот кинжал. — Указал я.
Над ним не было никакой дымки, к тому же выглядел он отлично. Словно из серебра.
— Перевязать раненых, быть готовым к выдвижению.
Отлично. Я отошел к Виктору он выглядел, уставшим.
— Ну, что? Как себя чувствуешь? — смерть убийцы, меня честно сказать обрадовало. И аппетит так и не успел уйти.
— Да я то, нормально. Я не голоден, но морально чувствую себя очень уставшим.
Достал заветный мешок. Достал сушенное мясо и стал употреблять.
— На присоединяйся. Ничто так не улучшает настроение, как сытый желудок. — Протянул я Виктору кусок мяса и сыра, завернутого в бумагу.
Тот автоматически взял ее.
— Эта пища практически не насыщает. Даже скорее вообще не насыщает. Только создает ложное чувство насыщения во время еды. К тому же эта еда просто отвратительна, я конечно могу ее съесть, но если есть возможность выбирать. Я выберу другое.
— Эх, ты разбалованный ребенок. — Я засмеялся. — Да шучу, я шучу.
— Как ты можешь смеяться сейчас? — недоуменно спросил он меня.
— А чего мне грустить? Врага мы одолели. Сейчас время отдыха. А если все время хмурым, ходить, то так можно и язву словить.
Виктор молчал, молчал и тут выдал: — Ты как гном — только человек.
— То есть? Я что-то тебя не понял.
— Ты прямой. Честный. Жизнерадостный. Они точно такие же. Это мое наблюдение.
— Ну, может и так. Я не знаю, — ответил я с набитым ртом.
— Ладно. И я пожую. — Присоединился ко мне Виктор. — Может и мне поможет. — Жадно вгрызаясь в круглый кусок мяса будто это яблоко или груша, мне приходилось прилагать определенные усилия.
А хотя? Какого черта?
Разгон. Прошел как по маслу. И почему я раньше не использовал этот навык быстрой еды?
Наелся я быстро хватило двух кусков мяса и трех сыра. Все это запил водой.
Я даже прилег, что бы подремать, но тут уже прозвучала команда продолжить движение.
Я присоединился к капитану. Уже привык к его спине маячащей спереди. Да и быть в центре событий бывает полезно. На всякий случай поставил две растяжки на нашем пути следования. Гранат я еще сделаю. А так хоть какая-то перестраховка.
Часа через три бега воздух стал приносить, запах воды, потянуло холодом. Конечно бегом, это объяснить можно было лишь с натяжкой. Быстрое вначале передвижение превратилось в убогое ковыляние. Все давно устали, а у солдат и не было возможности прогнать боль в мышцах, как у меня. К тому же раненные, которых нужно было тащить.
