Рема охнула.
— Так рано?
— Это обычно. Семьи обязаны отправлять часть детей на службу императора.
Рема пыталась вспомнить, что Майя рассказывала ей об Империоне. Этого было мало, она жалела, что слушала не внимательно. Она не думала, что будет повод узнать больше об империи.
— Я преуспел в тихих нападениях. И меня взяли в элитную команду. В пятнадцать я впервые побывал в бою, — Натенек молчал пару мгновений. Рема не знала, закончил он или просто задумался. — Я не буду описывать подробно, — вдруг продолжил он. — Но когда бой закончился, я изменился, — Реме показалось, что она слышала печаль и сожаление в его голосе. — Меня наняли в личную стражу императора. И однажды император подошел ко мне и спросил, не хочу ли я стать одним из его убийц. Быть избранным — большая честь, и я согласился. Я — один из тридцати, кто исполняет его волю.
— Скольких вы убили? — спросила Рема, не желая знать ответ, но радуясь, что он говорил с ней.
Натенек покачал головой.
— До этого задания — восемьдесят два.
Что-то странное было в его ответе. Рема обдумала его слова.
Осознание облило ее холодной водой. Как она могла забыть о бойне в Джарко? Ее руки дрожали, было сложно дышать. Мужчина был в ответе за смерти сотен.
Рема вскочила на ноги и бросилась к кровати. Она прыгнула на Натенека, сжала его шею. Ей хотелось лишить его жизни. Она сжимала сильнее.
Слезы лились по ее лицу.
— Как вы могли убить всех тех невинных людей? — завопила она.
Он посмотрел на нее.
Он не отбивался.
Что она делала? Рема отпустила и посмотрела на свои ладони. Она пыталась убить мужчину?
Натенек сжал ее плечи. Плавным движением он перевернул ее на кровать. Он придавил ее собой.
— Как вы могли? — выдавила Рема. — Невинные люди в Джарко. Вы просто убили их, — она не могла перестать плакать.
— Я говорил, я — солдат. Я рос среди военных. Мы слушаемся всех приказов, — его голос был тихим, но с опасной ноткой.
— Отпустите меня, — потребовала Рема.
Натенек отпустил ее и встал рядом с кроватью.
— Не трогай меня, — сказал он. — Иначе я убью тебя.
— Почему вы не отбивались? — спросила Рема. — Почему дали душить вас? — она села на его кровати.
— Почему ты пыталась навредить мне? — парировал он.
— Не знаю, — прошептала Рема. — Я не думала.
— Вот именно, — он сморщился от эмоции, которую она не понимала. — Это было от страсти — ненависти. Это не сознательное действие.
Рема свесила ноги с кровати, но не встала. Она сидела и думала о словах убийцы.
— В Джарко, — продолжил он мрачно, — не то, что ты думаешь.
