— А они — не чудовища? Родится человеком — еще не значит быть им.
В тот момент сердце Рэя готово было выпрыгнуть из груди.
— Лирия, ты хочешь изменить этот мир? — неожиданно даже для себя самого спросил он.
— Хочу! — ее ответ стал такой же неожиданностью.
И он забрал ее с собой. Сайфер долго хмурился. Взвешивал все «за» и «против». Думал, ставил ультиматумы, угрожал, пугал. Все в пустую. Рэй настаивал на своем. Сайфер сдался. Лирия быстро влилась в коллектив вопреки тому, что она человек, а коллектив на все 100 % состоял из фаворитов. Она не шарахалась никого, не смотрела с высока. Не боялась, не рассматривала никого, как музейный экспонат. Была мила, добра и как всегда прекрасна. Девушкам она полюбилась. Парни готовы были защищать ее. Рэй был готов продать душу за то, чтоб она приняла его.
— Эй… Рэй, — Лирия смущенно погладила парня по волосам, — не понимаю я тебя.
— Лирия, — Аргентэ поднялся и приблизился к девушке, — спасибо тебе, Лирия. За то, что помогла мне избавится от боли.
— Не говори так. Я ведь ничего не сделала, — девушка слегка подалась назад, — все ведь хорошо теперь.
— Да, благодаря тебе, — Рэй улыбнулся и потянулся к ней.
- Погоди, Рэй… — она зажмурилась, а он склонился над самым ее ухом.
— Я не притронусь к тебе, Лирия. Никогда без твоего согласия, — прошептал он.
Девушка вскочила на ноги.
— Я р-рада, что я… я смогла по-помочь — заикаясь отвечала она, — я пойду!
Дверь за Лирией захлопнулся. Рэй откинулся на кровати и задумчиво глядел в потолок. Скоро все изменится. Если сработает план Сайфера, очень скоро здесь будет фаворит 1322. Скоро мир начнет меняться. Скоро. Но, несмотря ни на что, пусть хоть небо разойдется по швам, он не перестанет защищать Лирию. Не перестанет добиваться ее. Сделает все, чтоб она приняла его любовь.
***
Я недовольно смотрела в клочок бумаги, что вручила мне Микаэлла. Викония недовольно смотрела на меня. С перебинтованными по локоть руками она выглядела куда менее устрашающе, чем обычно. Судя по всему, верфоль в последней битве перегрелся. А под ментальной атакой Вик потеряла над ним контроль и получила отдачу. Руки обожгло. К слову, Викония — это все, что мне «щедро» выделил Фрид. По его словам, «все, кто стоят на ногах» — это только она. Еще Амая, но она не в состоянии трезво мыслить. Ее напарник умер, защищая ее. Умер, у нее на руках. Я поежилась, представляя, как на моих руках истекает кровью Лео. Ужасно. Викония, кстати, была не самым худшим вариантом из всех. Все же, это лучше, чем ничего. Но, на выходе, поймав на себе недовольный взгляд Микаэллы, я поняла, что своей беспечностью добавила ей и её группе захвата работёнки.
