— Дрянь! Ты ответишь за это!!! — ох, сколько ненависти в этих словах. Я облизываю губы.
— Тише, капитан. Вы во власти фаворита 1323, Обаятельного Кукловода. Что вы сделаете? Мне стоит только щелкнуть пальцами, и ваш братишка растворится как сахар в кипятке.
— Февраль, — окликает меня Май, — заканчивай.
— Конечно, — киваю я и вытягиваю правую руку вперед. Звучит короткий щелчок, за ним следует душераздирающий вопль. Я вздыхаю, — скучно.
Капитан весь покрывшийся испариной ищет взглядом брата, зовет его, голос разбитый, отчаянный. Его брат, в свою очередь, рыдает, как малое дитя. Я подпираю щеку ладонью.
— Вот видите, капитан, вы не способны ни на что, даже брата защитить не смогли, — я зеваю, — теперь, предположим, что сюда пришли не мы, добродушная «Четверка Преисподней», а ваши реальные противники. Что тогда, капитан?
— Довольно.
Резко вскакиваю с места. Отходить назад за щит сейчас будет просто унизительно, поэтому, левой рукой перехватываю правую руку за локоть, готовясь обороняться. Этот голос мне хорошо знаком. Еще с приюта.
— Довольно, 1322. Ты достаточно наигралась, — властный голос, пугающий.
К нам приближается женщина в белом строгом деловом костюме и белом халате. Темные волосы с одной седой прядью свернуты в аккуратный пучок. Во мне все холодеет, когда она подходит ближе. Позади нее семенят двое докторов, судя по всему, они боятся ее еще больше, чем меня и мою команду.
— Ты изменилась, Акира Февральская, — говорит она мне, — раньше ты была куда нежнее и ласковей.
— Время не стоит на месте, госпожа Харингард, — опускаю руки и смотрю на нее как можно наглее.
— Раньше, ты была куда более трусливой и послушной. Что же случилось, дорогая? — ее красные губы изгибаются в ухмылке.
— Меня сломали, госпожа Харингард, — отвечаю я и понимаю, что ответила буквально.
Она проходит мимо меня. Доктора стоят передо мной и боятся сдвинуться с места. Опускаю взгляд вниз. Эта женщина…
Лео опускает барьер и смотрит на нее без страха. Она же смотрит сквозь него, смотрит на Верону.
— 1323, ослабь хватку, они ничего уже не могут сделать. Восемь человек находятся в состоянии истерики! И все благодаря вашей Королеве Погибели, — говорит Харингард, и Сентябрьская безвольно опускает руки.
Я все еще пялюсь в асфальт, руки мои сжаты в кулаки, и я не хочу даже думать о том, что произойдет дальше. Я слышала, что куратором этой клиники назначили кого-то из управления приютами, но не думала, что это Эльза Харингард. Единственная женщина, которая родила фаворита и при этом, выжила. Это было невероятно, об этом писали на каждом массовом сайте, об это шумели новости. Никто не знает, как так получилось, но ученые, да и она сама, предположили, что каким-то образом, ребенок смог исцелить свою мать. Это было чудо. Но, если ребенок сотворил чудо, зачем она так с ним? Я закусываю губу. Харингард пристально смотрит на Лео.
