Он смолк, будто вспоминал что-то. У меня тоже было время подумать, провести аналогию с мамой. Я тоже не представляла, как мне повезло жить той жизнью, которую она мне подарила. А в день ее смерти мой мир рухнул. И как бы я не пыталась его отстроить по кирпичикам, кто-то постоянно рушил все мои мечты и надежды. Сначала папа. Потом Верховный. Я даже не знаю, кого ненавижу больше.
– Кто это был? – спросила я. – Мальчик или девочка?
Руслан посмотрел на меня совершенно нечитаемым, скрытным взглядом и отрезал:
– Срок был слишком маленьким, когда люди твоего отца убили их.
«Я – не мой отец!» Мне так хотелось выкрикнуть ему эти слова, ведь обвинение так и повисло в воздухе. Но слова застряли в горле. Я видела и ощущала на собственной шкуре немало жестокости, но это было слишком даже для меня. Я не представляла, что чужая боль может вызывать так много эмоций. Но сейчас даже мне хотелось отомстить.
Вот почему дрожащим голосом я спросила:
– Что теперь?
Руслан снова отвернулся и достал из внутреннего кармана куртки небольшой бинокль. Посмотрел в него сам и передал мне. По тропе к беседке шел Зарицкий в сопровождении трех головорезов из охраны.
– Твой отец продал тебя, – заявил Кит. Теперь я не могла смотреть на него. Я молча слушала, принимая всю правду как она есть, без розовых шторок, за которыми я привыкла прятаться. – Верховному. Он перспективный бизнесмен со связями, но без денег. Твой отец напротив так погряз в проблемах с властями…
– Благодаря тебе, – вставила я и снова прикусила язык.
– В том числе, – согласился Руслан. – Ему нужны были связи, чтобы решить проблемы. И ты стала идеальной разменной монетой. Ты единственная наследница Зарицкого. Верховный планировал жениться на тебе, после убрать Зарицкого и…
Руслан замолчал, но я и так догадалась.
– И меня. Хотя, возможно, если бы я себя хорошо вела, он бы меня еще пару лет подержал. Как секс игрушку, – закончила за него и убрала бинокль. – Они сели за стол. Подошла официантка.
– Ты правильно сделала, что ушла, – неожиданно похвалил Руслан. У меня даже брови на лоб поползли. А как же его нелепые обвинения в том, что меня к нему подослали? Я почему-то думала, что он еще отчасти в это верит.
– Я знаю! – заверила я. – Потому что пришла к тому же выводу раньше тебя. Мне одного взгляда Верховного хватило, чтобы понять, что он спит и видит, как наденет на меня ошейник и начнет пороть. Ну, знаешь, как эти шибанутые господины.
– Не знаю. Но мы можем попробовать, – предложил мой маньяк. Кто бы сомневался!
