Яко аще бы восхотел еси жертвы, дал бых убо: всесожжения не благоволигии. Если действительно отверзутся все основы души, богатство ее чувств, тогда невольно, органично родится в душе хвала Богу. Человек хвалит Бога устами осознанно, но когда откроются эти чувства, хвала будет сама естественно изливаться из благодарной души. И это даже передается: когда человек, у которого открыты чувства Божии, совершает в таком переживании молитву, ее подхватывают все слушающие. Хорошо молится священник – и народ чувствует, как открыто, наполненно, благодатно, свободно молится и легко дышится в храме.
Каждый стих псалма обращен к Богу как молитва, усиленное прошение, как самое сокровенное желание. Но сама молитва должна получить печать – раньше она всегда сопровождалась жертвоприношением, в Ветхом Завете считалось два священнодействия: жертвоприношение и молитвословие, молился в основном священник, а народ приносил в храм свои жертвы. Но пришло время, когда Бог через пророка стал обличать людей, что вот вы усердно приносите жертвы, а сердце ваше закрыто, запечатано, вы откупаетесь от Меня жертвами, а душу свою не меняете. Яко аще бы восхотел еси жертвы, дал бых убо: если бы нужно было сейчас подкрепить, скрепить все мои прошения жертвой, я бы не замедлил, но я пророк и причастен тому откровению, которое Ты и раньше возвещал, и мне сугубо это открыто. Я бы скрепил свои прошения жертвой, уверением, печатью – как мы говорим «аминь», «истинно так» на каждое молитвенное прошение. Пусть это будет так, неизменно, во всей цельности и полноте.
Не благоволигии: хочу сказать «аминь, Господи», но не могу поставить эту печать, потому что Ты не восхотел жертвы, Ты более ищешь свободной любви к Тебе. Спаситель сказал в Евангелии: милости хочу, а не жертвы (Мф. 9: 13). Поэтому, Давид дальше говорит, пусть этой жертвой будет «дух сокрушен». Ты не сотрешь печать истинности, которая выражается не в физическом жертвоприношении, заклании, крови агнца, а в духовной жертве. Сокрушить – значит разбить вдребезги, так ударить об пол, чтоб все разлетелось: когда Бог повелевал сокрушить идолов, праведные люди разбивали их в пух и прах, как мы знаем из Священного Писания. Как же может быть Богу угодно разбитое сердце, дух сокрушен? Дух никогда не может быть разбит и уничижен, он может подвергнуться скорби, которая его переплавляет, делает совершенно иным. Сокрушение – это духовная скорбь пред Господом о содеянных грехах, об удаленности от Бога, об утере святости. Подлинное сокрушение сердечное и есть та жертва: если человек сокрушает в себе самолюбие, эгоизм, хочет эту скорлупу, заросшую, окаменелую нечувственность разбить, такую жертву он может совершить, имея живую веру в Бога, только сам. Вместо ветхозаветной жертвы пророк Давид провозглашает единственную самую ценимую Богом жертву, которая никогда не отвергается и в которой человек всегда возвышается, – Бог его никогда не уничижит.
