Марти сняла тяжелое пальто, обняла Ма и подошла к плите, чтобы согреть руки.
– Я так и думала, – заметила она, чуть не плача. – Всевремя вспоминала о тебе и часто молилась... но... но, боюсь,это мало помогло.
– Нет, помогло! Будь уверена, помогло, – убеждала ееМа. – Я чувствовала, как меня поддерживают молитвылюдей, которые тревожатся за меня. Не знаю, как бы я безних справилась.
Они обе немного помолчали.
– Конечно, иногда мне очень одиноко, – продолжала Ма,кивнув Марти на стул за столом. – Даже когда родные рядом.
А они такие милые, все время приглашают на ужин или на кофе.
Или просто в гости. Но я должна привыкнуть, Марти. Сначалая почти не бывала дома, и некоторое время это помогало. Но этоне может продолжаться вечно. Я должна привыкнуть жить одна.
Марти села, и Ма придвинула себе стул.
– Знаешь, в каком-то смысле, – призналась она, – в этотраз мне тяжелее, чем тогда, когда умер Торнтон.
Марти удивилась.
– Конечно, когда я потеряла Торнтона, то очень страдала:
ведь он умер молодым, а я сильно его любила и была совершенно не готова жить одна. Но я заботилась о детях, понимая, что ни на минуту не должна опускать руки – ради них.
Благодаря им я держалась на плаву. Вот что я имею в виду.
У меня почти не было времени, чтобы размышлять о горе.
А теперь я совсем одна. Дети выросли. Кажется, что нет никакого смысла жить.
– Да нет же, есть! – быстро вставила Марти.
– Я знаю. Знаю. Я повторяю себе это помногу раз на дню,и все же мне трудно в это поверить.
– Ты говорила, что тебе понадобится время, – напомнилаМарти. – Помнишь? А времени прошло не так уж много.
И она потянулась, чтобы прикоснуться к натруженнымрукам, сложенным вместе. Ма сидела, опустив голову, иМарти боялась, что она сейчас расплачется. Но пожилаяженщина расправила плечи и посмотрела на нее с печальной, но уверенной улыбкой.
– Время? Да, оно мне понадобится. Время и Бог.
Марти погладила пальцем край деревянного стола:
– Постарайся смотреть в будущее, – попросила она. –Скоро наступит Рождество. А у тебя целый выводок внуков.
Ты уже всем подарки подготовила?
Ма покачала головой.
– Значит, пора тебе взять в руки спицы и вязальный крючок, потому что они наверняка ждут, что бабушка, как обычно, подарит им шарфы и перчатки.
– Ах, Марти! Мне совсем не хочется праздновать Рождество, – пожаловалась Ма.
Марти поднялась и обошла стол, чтобы положить руки наплечи подруги.
– Самое тяжелое Рождество в моей жизни случилосьтогда, когда я потеряла Клемма, – сказала она. – Но знаешь,что? Оглядываясь назад, я думаю, что это был самый значительный праздник. Я никогда не чувствовала истинного смысла Рождества с такой ясностью, как в тот год. Я часто думала,почему, – продолжала она, опускаясь на стул рядом с Ма. –Полагаю, дело в том, что тогда я решила, что Рождество станет для меня новым жизненным этапом. Я не понимала этого,но знала, что Бог вложил в этот праздник более глубокийсмысл, чем нам иногда кажется. Я хотела проникнуть в него.
