Койка — если только продавленный тюфяк у стены заслуживал столь громкого имени — имела ремни безопасности. Рашид на полном серьезе, граничащем с абсурдом, решил, что обязательно пристегнется к койке перед взлетом. Таким образом, если «Сантана» рассыплется, а это, похоже, должно произойти очень скоро, он хотя бы обеспечит себя заметной издали кладбищенской плитой.
Рашид, скривившись, подумал, что это, безусловно, входит в число приключений, обещанных Пэттипонгом, и стал ждать взлета.
Космические корабли не скрипят в полете, разве что в фильмах каменного века да в неловких любительских кинозарисовках. Однако «Сантана» скрипела и кряхтела в пространстве, словно одушевленное существо. Да и сам Рашид слегка покряхтывал и постанывал.
До тех пор, пока не врубили Юкаву, «низ» находился, судя по показаниям генераторов Маклина, не меньше чем в полудюжине различных направлений. «Сантана» шла в атмосфере, и командир тянул ее на Юкаве — дьявольская потеря энергии, однако переход на АМ‑2, когда эта калоша ползет сквозь воздух, был равносилен самоубийству.
Прозвучал зуммер вызова:
— Кухня, хватит греть задницу. Обед для офицеров через час. Затем — для команды.
Рашид вышел на камбуз, где его встретил Моран.
Сразу бросилось в глаза, что помощник капитана носит оружие. Моран провел кока к кладовке, отпер ее и предложил выбрать нужные продукты.
— На сколько персон готовить?
— Из этих запасов — на меня, шкипера и первого механика. Продукты для команды хранятся в другом месте. Рассчитывай жратву на двенадцать рыл.
Рашид не удивился, обнаружив, что продукты в запирающейся кладовке совсем не такие, как на продовольственном складе команды. Офицерский рацион был стандартным корабельным, в то время как съестные припасы команды состояли, похоже, из солдатских продуктов длительного хранения, таких просроченных, что экипаж давным-давно должен был взбунтоваться. Да. При подобной кормежке бунт неминуем.
Рашид прикинул меню из того, чем располагал. Он был классным поваром по части изготовления сносных блюд из дерьма. Гением кулинарии его считали по праву. Но ведь он не был богом!
Из специй оказался лишь какой‑то слащавый тягучий синтетический соус. Соль… Так ведь все эти допотопные солдатские припасы, скорее всего, как обычно, законсервированы солью. Остальные приправы, имеющиеся в кладовой, за давностью лет потеряли всякий вкус и аромат.
Комбинируя дерьмо различных оттенков, Рашид состряпал нечто, похожее, как он надеялся, на рагу и поставил на плиту — вот и офицерский обед.
