Свет погас, и на Ойген ун-Грайма со всех сторон надвинулась чмокающая, шуршащая, потрескивающая тьма.
— Что это было, ротенфюрер? — подал голос ун-Энке. — Кто это был?
— Нам подан знак, — задумчиво отозвался Ойген. — Нам сообщили, что наше присутствие здесь нежелательно.
— Это был тот самый колдун?
— Может быть, может быть, — Ойген вздохнул. — В Берлине его и в самом деле считают колдуном. Но лично я поостерегся бы играть с названиями. Я бы назвал его исследователем. Похоже, он здесь по делу. А мы ему неосторожно попытались помешать.
— Будь он проклят! — выругался ун-Энке. — Будь он проклят, этот колдун вместе со своими черномазыми дружками. Из-за них погибло столько ребят!
Вокруг медленно серело.
Джунгли просыпались.
Начали свои споры сварливые гиббоны, пронзительно и неприятно закричала, рассыпалась в нервном хохоте невидимая птица. Она словно издевалась над людьми.
— Буди остальных! — приказал Ойген. — Пока они не передумали, нам надо уйти как можно дальше от этих мест.
И с тоской подумал, что карта осталась у оберштурмфюрера Венка. Не зная местности, в лесу можно было бродить до скончания веков. Но ун-Грайм верил, что везение будет на их стороне. Не зря же его прозвали Нибелунгом!
19. СМЕРТЬ ГЕРОЕВ. ЗИГФРИД УН-ЭНКЕ
Люди не выспались, они были измучены и потому не скрывали злого раздражения.
Грязные, голые, они расчесывали укусы насекомых. Ранки воспалились и сочились кровью. К спине ун-Гиббельна чуть ниже левой лопатки присосалась большая пиявка, которая раздулась от высосанной крови и стала похожа на серый шар размером с кулак. Ун-Энке помог товарищу, осторожно удалив пиявку ножом. Следовало прижечь ранку, но сделать это оказалось нечем.
Ун-Энке был невысоким крепышом с широкими плечами и великолепно развитыми мышцами груди и живота. Круглое лицо его казалось безмятежным, словно не он в конце ночи наблюдал появление третьей головы колдуна Бу. А быть может, именно поэтому он был спокоен — знал, что препятствий, кроме природных, у них на обратном пути нет. Особыми успехами по службе он не блистал, еще при формировании группы «Зет-нойнцейн» ротенфюрер листал его личное дело, которое состояло из послужного списка и общих характеристик. Ун-Энке служил в Норвегии, судя по всему, и сам был выходцем из северных регионов, потом отличился в подавлении Балканского восстания, был рекомендован в формирующийся отряд «Зет-нойнцейн» штурмбанфюрером Пфефером. За какие грехи штурмбанфюрер избавился от ун-Энке или просто подписал приказ об отчислении в связи с указаниями свыше, из личного дела узнать было невозможно. Бюргер в Осло ун-Энке окончил с отличием.
